Джулия Гарвуд: Дар

Услышав этот совет, Натан от удивления поднял бровь. Она отплатила ему тем, что многообещающе подмигнула. Он грубо схватил ее за полы куртки, подтащил к себе и поцеловал, а потом толкнул себе за спину.

Эта ночка, несомненно, забудется не скоро. Герцог и герцогиня Фарнмаунт, которым было уже за шестьдесят, лучшего развлечения и пожелать не могли. Их небольшое собрание на долгое время обеспечит департамент сплетен достаточным количеством пищи для разговоров.

Сара вспоминала, что видела преисполненную достоинства пару, стоящую на верхней ступеньке. Каждый из них держал в руке кубок с вином. Как только бокалы с первым пуншем были осушены, герцог Фарнмаунт приказал оркестру начать играть вальс.

По правде говоря, последствия скандала понравились Саре гораздо больше, чем сам скандал. Как только сражение было закончено, Натан вытащил ее на свежий воздух. Ему не хотелось терять время и ехать в порт, поэтому он отвез ее в дом Кейна и Джейд.

Он сгорал от нетерпения, так ему хотелось прикоснуться к ней. С не меньшим нетерпением и она ждала этих прикосновений. Эта ночь была временем их безоглядной любви.

Сара лежала, растянувшись на своем муже, на середине их ложа. Он нежно, даже не замечая того, поглаживал ей спину. Теперь, когда они были предоставлены самим себе, он мог без надрыва рассказать ей, как сильно он любит ее. Он ведь тоже был немного романтиком. Потом он открыл ящик стола, что стоял рядом с кроватью, вытащил оттуда листок бумаги и протянул его Саре.

Выбери то, что тебе нравится, – велел он. Из списка ласкательных слов, записанных на листке, она выбрала «любимая», «любовь моя», «милая».

Натан пообещал запомнить их.

– Раньше я немного завидовала Джейд, – сообщила ему Сара, – Я никогда не думала, что смогу хоть немного походить на нее. Тем более что мои люди на корабле нас постоянно сравнивали.

– Я не хочу, чтобы ты на кого-нибудь походила, – прошептал он. – Твоя любовь придала мне силы, Сара. – Он наклонился и поцеловал ее. – Твоя любовь стала для меня всем. Она для меня – маяк на жизненном пути, моя вера и надежда. Но мне понадобилось много времени, чтобы понять это.

– А сколько тебе еще потребуется времени, чтобы целиком и полностью довериться мне? – спросила она.

– Уже сейчас я верю тебе целиком и полностью, – возразил он.

– А ты мне расскажешь о своем прошлом?

В его облике появилась некоторая настороженность.

– Со временем, – наконец проговорил он.

– Расскажи мне сейчас.

Он покачал головой:

– Это только расстроит тебя, любимая. Вся моя жизнь состоит из темных пятен. Некоторые мои поступки могли бы причинить тебе… беспокойство. Я бы предпочел рассказывать тебе по одной истории за раз.

– Значит, ты не хочешь рассказывать мне о своем прошлом потому, что боишься задеть мои нежные чувства?

Он кивнул.

– А что, некоторые твои дела были… незаконными?

Ее муж явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Некоторые люди сказали бы, что это так, – признал он.

Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы не рассмеяться.

– Я так счастлива, что ты считаешься с моими чувствами, муж. Теперь я знаю, что ты не решаешься рассказать сразу все о своем прошлом только потому, что боишься потерять меня, а не потому, что опасаешься, как бы я не сболтнула лишнего.

Искорки, появившиеся в ее глазах, несколько озадачили его.

Она решилась на что-то, он, правда, не имел ни малейшего представления, на что.

Натан обнял ее за талию и громко зевнул, потом закрыл глаза.

– Я знаю, что ты любишь меня, – пробормотал он, явно показывая, что собирается заснуть. – Со временем, скажем, лет через пять – десять, я расскажу тебе все. Тогда ты уже достаточно привыкнешь ко мне.

Тут она не выдержала и рассмеялась. Он все еще немного боялся ее. О нет, в том, что он доверяет ей, она не сомневалась, как не сомневалась и в том, что он любит ее. Просто для Натана все было так ново, ему еще требовалось время для того, чтобы полностью избавиться от всех своих защитных оболочек.

Для нее, конечно, подобной проблемы не было, ведь она любила его всю жизнь.

Натан задул свечу и прошептал жене на ухо:

– Я люблю тебя, Сара.

– Я тоже люблю тебя, Натан.