Элен Бронтэ - Любовь по соседству

– Нет, миссис Реймз! – еще больше ее озадачил этот ответ.

– Тогда я не понимаю вас... – неловкость ситуации начала сердить Эбигейл.

– Я глубоко уважаю ваше горе и сделаю предложение только после того, как вы перестанете носить траур, – торжественным тоном пояснил джентльмен. – А до тех пор, скажите, мне лучше все-таки покинуть вас или остаться?

– Уезжайте, – коротко ответила Эбби и добавила после паузы: – Дайте мне время пережить мою утрату, разобраться в собственном сердце и понять, к чему оно стремится. Я слишком долго принимала важнейшие решения под влиянием чужой воли и не хочу делать этого впредь. А ваше присутствие будет тревожить меня...

– Понимаю, – серьезно сказал Арчер. – Но обещайте, что позовете меня, как только будете готовы принять мою любовь, Эбигейл!

– Обещаю, но как я могу знать, когда это случится? Да и вы в Лондоне можете встретить однажды молодую девушку, более подходящую вам по склонностям и положению, чем вдова сельского викария.

– Я всегда был уверен, что если мне суждено любить, то это будет какая-нибудь выдающаяся женщина, а не легкомысленная красавица! – уверенность молодого человека заставила Эбби улыбнуться.

– Вы считаете меня выдающейся и при этом отнюдь не красавицей?

– О, нет, не смейтесь над моими словами, миссис Реймз! Вы необыкновенно хороши даже в трауре, но я имел в виду другие ваши достоинства – доброту, преданность, ум...

Слышать такие речи приятно любой женщине, особенно если слова исходят от мужчины, мысли о котором заставляют трепетать ее сердце, и Эбби ласково улыбнулась влюбленному.

– Что ж, поезжайте. Полагаю, вам все же следует найти компаньонку для Констанс, а я поеду к друзьям, как и собиралась...

– Надеюсь, мое ожидание не затянется на годы, пусть я и готов ждать! – с легким испугом откликнулся Арчер. – Если же вы охладеете ко мне, прошу вас, известите меня тотчас же!

– Я не стану пренебрегать вашими чувствами, мистер Арчер, – с достоинством ответила Эбигейл. – Как только придет время, я вам напишу. А теперь я должна вернуться к себе. Скоро придет Конни заниматься музыкой, а я слишком взволнована, чтобы играть. Мне надо успокоиться, а вам пора собираться в путь.

Арчер позволил себе взять ее за руки и нежно поцеловать запястья, после чего они расстались, одинаково смущенные тем, что услышали и сказали сами. В ближайшие месяцы им обоим суждено было часто перебирать в памяти подробности разговора, случившегося осенним утром в сумрачном кабинете.

Эбби смотрела в окно на подернутый зеленым флером сад. Зима не была суровой, но изобиловала бурями, и множество старых деревьев лишились ветвей или и вовсе погибли, сломленные порывами ветра. Садовник и нанятый ему в помощь мальчишка, младший сын Бирнов, уже третий день убирали сломанные сучья, подрезали кусты, расчищали дорожки. Констанс Арчер в старых ботинках и теплой накидке оживленно жестикулировала, показывая на бывшие грядки и полуразрушенные клумбы. Перед ней собрался целый выводок учеников из школы мисс Уивинг, почтительно внимавший каждому ее слову. Идея Конни понравилась решительно всем – пусть каждый из школьников разобьет в саду Арчеров свою грядку или клумбу и будет возделывать на ней то, что захочет. А осенью компетентные судьи наградят лучшего садовника. Таким образом достигалось сразу несколько целей – привить детям трудолюбие, воспитать в них дух соревнования, а заодно привести в порядок сад Арчеров, сил одного садовника на это не хватило бы, а нанять еще одного или двоих Арчеры не могли себе позволить, по крайней мере, в этом году.

Эбигейл улыбнулась, глядя, с каким энтузиазмом дети показывают сестре их сквайра принесенный с собой садовый инструмент. Большей частью это были предметы сломанные или проржавевшие, а потому отвергнутые родителями школьников, но ничего другого в запасе не было, и мисс Арчер из своих средств заплатила кузнецу в Бакминстере, чтобы тот смог починить то, что еще поддавалось ремонту.

– Конни выросла и окрепла за эту зиму, – сказала себе Эбигейл и вернулась к своему шитью.

На Рождество мисс Арчер окончательно сняла свое траурное платье и выглядела теперь, как и подобает свежей, здоровой семнадцатилетней девушке, проводящей много времени на воздухе.

Ее брат, Теренс, выполняя данное миссис Реймз обещание, до сих пор не вернулся, и Дик Хинли уже начал беспокоиться, не утратил ли сквайр интерес к возрождению своего поместья. Правда, указания, приходившие в письмах, выглядели весьма здраво, а каждый отчет Дика был внимательно прочитан сквайром, о чем свидетельствовали задаваемые им вопросы.