Стелла Камерон - Мимолетное прикосновение

Хрупкое тело Сары содрогалось от душившего ее хохота.

— Да, уж это точно. Виконт, Линдсей, ты только подумай — всамделишный виконт!

Дочка преподобного Уинслоу питала безграничное почтение к знати, хотя вряд ли повидала на своем веку много аристократов.

— Мне надо непременно найти способ сегодня же ночью улизнуть и отнести эту еду бабушке Уоллен. Из-за Роджера они с дочерью вряд ли смогут наскрести денег хотя бы на уплату аренды. Не могу же я позволить им голодать.

Сара вмиг посерьезнела.

— Какая же ты добрая, Линдсей. Знаешь, с жалованья священника не так уж много выкроишь, да и милый старый Босток всегда приглядывает за кладовой в оба глаза. Но все равно я постараюсь тоже принести хоть что-нибудь.

— Спасибо, — вздохнула Линдсей. Будь жив ее отец, ей бы не приходилось прикладывать столько усилий, чтобы хоть немного облегчить участь злополучных арендаторов, из которых Роджер вытягивал все соки… Глаза девушки наполнились слезами, и она крепче сжала губы. Ради Уильяма, его памяти и того, что она поклялась сделать — поклялась его именем! — ей надо быть сильной, надо уметь достойно встретить любое испытание. — Признайся, ты ведь просто-напросто выдумала своего отважного офицера? — с тихой улыбкой спросила она.

— Ну ладно, раз уж тебе так досталось, сознаюсь. Я его выдумала. Но все равно в один прекрасный день он еще явится. Вот помяни мое слово.

— В один прекрасный день, — кивнула Линдсей, подходя к стойлу, чтобы погладить вороного жеребца по носу, — в один прекрасный день за тобой еще явится твой волшебный принц, но не за мной.

— Не говори глупости, — запротестовала Сара. — Ты ведь такая красивая. Вот увидишь, ты выйдешь замуж, причем очень скоро. Думаю, уж в этом году ты непременно поедешь в Лондон и все самые лучшие женихи будут у твоих ног.

Ее выразительные глаза мечтательно затуманились.

Линдсей даже спорить не стала. Порой ей отчаянно хотелось разделить свою тяжкую ношу с Сарой, ведь, кроме нее, она не могла довериться никому, ни единой живой душе, разве что Антону, а тот вряд ли понял бы девичьи страхи и чаяния. Все же он вполне понимал, какому риску она неоднократно подвергалась в темные, ненастные ночи — риску, при одной мысли о котором Сара затрепетала бы от ужаса. Антон, лучший друг ее покойного брата, с самого начала был против того, чтобы Линдсей появлялась в бухте Солеваров, по давно сдался и прекратил попытки разубедить юную упрямицу.

— О чем ты задумалась? — поинтересовалась Сара.

— О виконте Хаксли, — быстро нашлась Линдсей и, надо сказать, была не так уж далека от истины.

Сара обвила рукой плечи подруги.

— Наверное, дальний дом — просто предлог. Скорее всего он услышал о тебе и просто ищет способ познакомиться.

— Ой, Сара, — засмеялась Линдсей. — Если бы ты его видела, ты бы так не говорила.

Скоро придется под каким-нибудь предлогом отослать Сару домой. Надо еще хорошенько подготовиться к тому, что предстоит нынче ночью.

— А как он выглядит?

Линдсей нахмурилась и, дразня подругу, состроила гримаску преувеличенного восхищения. Сара, заливаясь смехом, ущипнула ее за бок.

— Ну ладно. Виконт высокий. Очень-очень высокий. Чтобы заглянуть ему в лицо, я только что шею не сворачивала. И широкоплечий. Причем, по-моему, ему не приходится подбивать сюртук ватином, чтобы лучше сидел. И брюки тоже.

Сара хихикнула.

— Вот уж не думала, что ты так хорошо его разглядела. А лицо какое?

— Очень привлекательное, — поразмыслив, признала Линдсей. — Загорелое, как будто он много бывает на солнце. Длинный прямой нос, нижняя губа чуть толще верхней, но твердоочерченная, а уголки чуточку загибаются вверх. На подбородке, вот тут, — она дотронулась до своего подбородка, — маленькая ямочка, скулы высокие, а глаза черные-пречерные. Брови прямые и такие же черные, как волосы. А довольно длинные волосы вьются и спадают на воротник.

Сара взволнованно провела рукой по вороту платья.

Он очень красивый, да? Очень-преочень?

Да. И явно с сильным характером. Я бы сказала, что виконт Хаксли самый красивый и привлекательный мужчина из всех, кого я видела. Если бы я могла допустить хоть одну мысль о браке, то надеялась бы, что мне сделает предложение именно такой человек.

Услышав сзади какой-то сдавленный звук, Линдсей вихрем обернулась и ахнула.

— Боже мой, — пробормотала она. — Боже мой.

Виконт Хаксли слегка улыбнулся, а Линдсей в который раз забыла сделать ему реверанс.