Джо Беверли: Колдовство

Однако судя по всему, сэр Артур разочарован не был. Он как будто что-то… предвкушал. Казалось бы, Мэг должно было польстить то, что ее находят желанной, но на самом деле она чувствовала себя как мышь в мышеловке, за которой наблюдает ласка.

— Итак, — сказала Мэг чуть-чуть громче, чем следовало, — можете вы предложить нам какой-нибудь источник помощи? Чтобы не пришлось разбивать семью.

Сэр Артур поднял брови.

— Четверо малолетних — тяжелая обуза для кого бы то ни было, Мэг, но я мог бы кое-что предложить. — Он замолчал и, казалось, погрузился в размышления. Мэг хотелось вскочить и вытрясти из него ответ. Она почти готова была сделать это — все лучше, чем такое вот ожидание. — Дружеское общение так много значит, — задумчиво произнес он наконец, — а я живу один. Стол и ложе…

Мэг натужно улыбнулась:

— Да, понимаю.

— Мне всегда нравилось ваше семейство. Такое жизнерадостное, такое душевное. Вероятно, я мог бы взять на себя заботу и воспитание всех вас. Если бы отношения были более близкими.

Мэг почувствовала, как ее щеки залились румянцем; оставалось надеяться, что он примет это скорее за краску удовольствия, чем краску смятения.

— Отношения? — глухо повторила она, поскольку не совсем поняла, что он имеет в виду.

— Теплые интимные отношения с целомудренной, чистой молодой женщиной.

Мэг не нашлась что ответить на это, и ждала сакраментальных слов, готовясь сказать «да» и произнести это по возможности любезно.

Он непринужденно закинул ногу на ногу.

— Я мог бы… нет, хотел бы… я охотно обеспечил бы всем вам необходимые жизненные условия и даже дал бы образование младшим детям, если бы… Лора стала моей любовницей.

Сердце у Мэг замерло, и на несколько мгновений ей показалось, что мир застыл в неподвижности.

— Лора?! — воскликнула она. И еще через секунду, более высоким голосом, задыхаясь:

— Любовницей?!

Сэр Артур улыбнулся, и теперь Мэг поняла, что не зря дрожала.

— Я расстроил твои планы, дорогая? Это правда, когда ты была моложе, я находил тебя весьма привлекательной, но теперь тебе сколько? Двадцать два?

— Двадцать один.

— Только? Но все равно… Лора… О, Лора!..

— Но ей всего пятнадцать!

— Прекрасный возраст.

Мэг вскочила на ноги, ей хотелось закричать на него, вышвырнуть из дома, но, стиснув кулаки, она заставила себя сдержаться, хорошо понимая смысл его предложения: если она не согласится, их всех выгонят ночью на мороз и они будут обречены на страшную нищету. Быть может, на смерть. Нет. Никогда. Но требуется время. Время!

Ей пришла в голову одна идея, почти столь же омерзительная, как и само предложение сэра Артура.

Но чтобы осуществить ее, нужно добиться отсрочки.

Мэг посмотрела ему прямо в лицо. О, не зря она сравнила его с лаской. Самодовольная, подлая ласка, уверенная, что мышь никуда от нее не денется!

— Сэр Артур, я не могу вот так сразу принять ваше предложение.

— А я не могу дать тебе много времени на размышления, дорогая.

— Ну хотя бы до окончания рождественских праздников!

— Две недели? Это слишком долго. — Он медленно поднялся. — Одна неделя. Я приду за ответом накануне Нового года. Да. Это будет удачное начало нового года — с Лорой у меня в… доме. Но за эту уступку я заслуживаю вознаграждения. Позови сестру — я немного полюбуюсь ее красотой.

Если бы только Мэг могла отказать ему! Но она лишь спросила:

— Вы не будете говорить с ней о… о том, что сказали мне?

— Уверен, что ты сможешь гораздо лучше подготовить ее. Уговорить.

Мэг почувствовала приступ тошноты, но поборола его, открыла дверь и позвала сестру.

Через несколько мгновений в коридоре послышались торопливые шаги, и Лора предстала на пороге — прекрасная даже в шали из старого серого одеяла. Ее золотисто-каштановые локоны были незамысловато связаны на затылке, но прелестно обрамляли улыбающееся личико. Безупречная кожа, огромные чистые и невинные глаза. Мэг отчаянно захотелось, чтобы сестра была грязной и всклокоченной, но Лора никогда такой не бывала. Даже в бедности она сияла.

— О, сэр Артур! — сказала Лора, делая книксен. — Добрый день и счастливого Рождества!

Мэг отметила, что сэр Артур проявил незаурядное самообладание. Или действительно был хитрой лаской — зависит от того, как взглянуть. Его улыбка была именно такой, какая положена старому другу семьи.

— И тебе счастливого Рождества. Трудишься не покладая рук, помогая близнецам?

— Это действительно непросто! Вся кухня уже, наверное, перемазана клеем. — Лора произнесла это, впрочем, вполне добродушно, от улыбки у нее на щеках появились ямочки.