Филиппа Карр - Голос призрака

Она восхищенно ворковала над ярдами голубого и белого атласа, из которого шилось платье. Верхняя юбка была голубая, на фижмах, и, подхваченная на боках, расходилась спереди, открывая белую атласную нижнюю юбку. Корсаж отделывался белыми и голубыми цветочками, вышитыми шелком. Рукава доходили до локтя и заканчивались каскадом воланов из тончайших белых кружев. Этот фасон был введен в моду Марией-Антуанеттой, и когда я увидела его, то не могла не вспомнить о ней, заключенной в тюрьму, ожидающей и, несомненно, жаждущей смерти. И это испортило мне удовольствие от платья.

Молли Блэккет заставляла меня выстаивать часами, пока она ползала на коленях вокруг меня с черной подушечкой, укрепленной на запястье, в которую с какой-то свирепой радостью вкалывала вынутые из платья булавки. При этом она болтала без умолку насчет того, как чудесно я буду выглядеть в новом платье.

— Белое так идет молодым девушкам, а голубое сочетается с цветом ваших глаз.

— Но они совсем другого оттенка, они темно-голубые!

— А, в этом-то вся и штука, мисс Клодина. На этом фоне ваши глаза, знаете ли, покажутся еще более темными, почти синими — по контрасту. О, эти цвета как раз для вас. Боже, как идет время! Я помню, как вы приехали сюда. Кажется, это было только вчера.

— Прошло три года.

— Три года! И подумать только, ваша милая матушка теперь опять с нами. Моя мать хорошо ее помнит. Она шила еще для ее матери.

Это было до того, как та уехала во Францию. А после того моя мать шила для первой миссис Френшоу. Да, все изменилось…

Я стояла и рассеянно слушала ее болтовню. Молли сняла с меня корсаж, чтобы по-новому вшить рукава, так как ей не понравилось, как они сидят, и я осталась в атласной юбке, завязанной на талии, а выше талии — в одной сорочке.

Она разложила корсаж на столе, приговаривая:

— Я это мигом исправлю. Рукава играют очень важную роль, мисс Клодина. Я знаю, как плохо вшитый рукав может испортить все впечатление от платья, как бы ни было прекрасно все остальное…

В этот момент дверь отворилась. Я тихо ахнула, потому что на пороге стоял Джонатан. Не глядя на меня, он сказал:

— А, Молли, хозяйка хочет видеть вас сию минуту. Это очень спешно.

Она в библиотеке.

— О, мистер Джонатан…

Она повернулась ко мне в полном смятении и посмотрела на стол.

— Я только… э-э… управлюсь с мисс Клодиной…

— Госпожа сказала «немедленно», Молли.

Я думаю, это важно.

Она нервно кивнула и с легким смешком выбежала из комнаты. Джонатан обернулся ко мне и окинул меня взглядом, в котором пылало голубое пламя.

— Очаровательна, — сказал он, — совершенно очаровательна! Сплошное великолепие внизу и милая простота наверху!

— Ты выполнил поручение, — сказала я. — Теперь тебе лучше уйти.

— Что? — вскричал он с негодованием. — Ты можешь сейчас просить меня уйти?

Склонившись, он взял меня за плечи и быстро поцеловал в шею.

— Нет, — твердо сказала я.

Он только засмеялся и, стянув вниз с моих плеч вырез сорочки, припал губами к обнажившейся коже.

Я ахнула, и он, подняв голову, насмешливо посмотрел на меня.

— Ты видишь, — сказал он, — этот верх не гармонирует с юбкой, не правда ли?

Я чувствовала себя незащищенной, беспомощной. Сердце у меня колотилось так сильно, что, казалось, он мог услышать его биение.

— Убирайся, — закричала я, — как ты смеешь… входить сюда… когда… когда…

— Клодина, — забормотал он, — малышка Клодина… Я проходил мимо. Я заглянул в щелку и увидел славную Молли с ее булавками и тебя полураздетой… и я должен был войти и сказать тебе, как очаровательно ты выглядишь…

Я попыталась натянуть обратно сорочку на плечи, но он не выпустил ее из своих цепких пальцев, и я не могла увернуться от его рук и губ.

Это привело меня в неистовое возбуждение. Как будто наяву разыгралась одна из моих фантазий, в которых я представляла себе, как он появляется в моей спальне… Но все кончилось очень быстро, так как я услышала шаги Молли Блэккет. Она ворвалась в комнату, и Джонатан едва успел прикрыть сорочкой мою наготу.

Лицо Молли пылало.

— Хозяйки не было в библиотеке! — сказала она.

— Разве? — Джонатан повернулся к ней, добродушно улыбаясь. — Очевидно, она не дождалась вас. Я поищу ее и, если вы все еще будете нужны, дам вам знать.

С этими словами он отвесил нам обеим насмешливый поклон и вышел.

— Ну, знаете ли, — возмутилась Молли Блэккет. — Вот наглость! Какое он имел право входить сюда! Не верю, что я так уж срочно понадобилась хозяйке.