Барбара Картленд - Пышная свадьба

Казалось, они пытались что-то донести до нее. Может быть, пробудить давно забытое воспоминание или открыть какую-то тайну.

С трудом Дорина заставила себя распаковывать остальные вещи. Книги, лежавшие на столе, манили и притягивали ее. Ей страстно хотелось открыть хотя бы одну из них и погрузиться в сладостный волшебный мир.

Даже новые впечатления от пребывания на корабле не уменьшили желания скорее узнать, что таят в себе эти книги.

Прибравшись в каюте, Дорина накинула на плечи теплый дорожный плащ с капюшоном и вышла на палубу. Они направлялись в открытое море, но земля еще не исчезла из виду.

День был холодным и серым, потемневшее небо предвещало либо дождь, либо снег. Дорина увидела, как волны ударяют о борт корабля и рассыпаются брызгами, и у нее перехватило дыхание.

Ее ждут неведомые приключения. Она отправляется в чужие страны. Ей предстоит увидеть Сингапур.

Но только ли в этом была причина ее волнения?

Она знала ответ, хотя боялась признаться в этом. Но какой был смысл лгать самой себе?

Она хотела снова увидеть Максимус Керби. Больше всего на свете ей хотелось встретиться с ним!

Едва они вышли в Английский канал, как начало штормить. Когда корабль повернул на юг и пошел вдоль побережья Франции, погода совсем испортилась, море разыгралось не на шутку.

Летти, сильно мучившаяся от морской болезни, была крайне напугана.

— Я уверена, что корабль затонет! Mы все… пойдем ко дну! — причитала она.

Трое суток Дорина почти не отходила от нее, пока не вмешался судовой врач.

— Дальше так не может продолжаться, мисс Хайд, — сказал он Дорине. — Я попрошу кого-нибудь помочь вам ухаживать за леди Легацией, не то у меня на руках окажутся не один, а два пациента.

— Но я прекрасно справляюсь, доктор Джонсон, — запротестовала Дорина.

— Сколько вы спали прошлой ночью? — спросил он.

Дорина ничего не ответила, и он заключил:

— Я не намерен спорить с вами, мисс Хайд. Я уже поговорил с сестрой Терезой, и она с радостью согласилась помочь вам. Мы все очень хорошо ее знаем. Она замечательная женщина и очень известна и почитаема в той части света, куда вы направляетесь.

— Она сиделка? — спросила Дорина.

— Она миссионер, — ответил доктор Джонсон. — Не знаю, насколько успешно она обращает аборигенов в христианство, но она оказывает им неоценимую медицинскую помощь. Она превосходная сиделка и в случае необходимости не уступит любому врачу.

Когда Дорина увидела сестру Терезу, то поняла, что у нее нет оснований усомниться в словах доктора Джонсона. Сестре Терезе было уже за сорок, и ее спокойствие и уверенность в себе вызывали доверие, где бы она ни появилась.

Ее черная монашеская одежда и белый накрахмаленный апостольник внушали бы благоговейный трепет, если бы не лукавая улыбка и яркие, лучистые глаза.

— Доктор сказал мне, что вам тяжело приходится с леди Летицией, — сказала она Дорине. — Позвольте мне помочь вам ухаживать за ней. Я привыкла к этому.

— Вы так добры, — ответила Дорина. — Но леди Летиция очень плохо сходится новыми людьми.

— Она быстро привыкнет ко мне, — спокойно заверила ее сестра Тереза.

К изумлению Дорины, так оно и случилось.

Летти почти сразу же прониклась расположением к сестре Терезе. Дорина с огромным облегчением наблюдала, как Летти выполняет все ее указания и готова беспрекословно подчиняться ей во всем.

К большой радости Дорины у нее теперь освободилось время не только для сна, но и для чтения.

Из-за сильной качки было невозможно выходить на прогулку, и хотя Дорина заставляла себя хотя бы дважды в день подниматься на палубу, ее вполне устраивало лежать, уютно устроившись с книгой на диванчике в их гостиной.

Когда они миновали Бискайский залив и вошли в спокойные воды Средиземного моря, было уже ясно, что Летти вполне счастлива в обществе сестры Терезы. Она даже с удовольствием слушала, когда сестра Тереза читала ей, чего никак не могла добиться Дорина.

— Я так признательна вам, доктор Джонсон, — сказала Дорина этому веселому, добродушному человеку, который, как она уже успела выяснить, был известной личностью в пароходной компании.

— Я еще ни разу не видел, чтобы сестре Терезе не удалось пробудить в пациенте волю к жизни или заставить капризного ребенка хорошо есть, — ответил доктор Джонсон. — Кстати, это мне напомнило, мисс Хайд, что у вас теперь нет оснований не спускаться к обеду в столовую.

Дорина почувствовала себя неловко.