Бренда Джойс: Невероятное влечение

— Я люблю его, но только как друга. Настоящую любовь я чувствую лишь к Стивену, — сказала Александра. Неужели и в самом деле еще была хоть какая‑то надежда? Если это так, она будет бороться за свою любовь, их любовь, за будущее их ребенка!

— Я так и думала! — возликовала Элис.

Они вернулись в гостиную, и Оуэн тотчас бросил в сторону Александры встревоженный взгляд. Она улыбнулась лучшему другу, успокаивая его, но на самом деле едва ли была сейчас в порядке. Мысли по‑прежнему беспорядочно метались в сознании. Помнится, Стивен был в такой ярости, когда речь зашла о внебрачном потомке… Александра терялась в догадках, но не могла представить, что вызвало такой гнев. Вероятно, у герцога были незаконнорожденные братья или сестры, которые пострадали из‑за своего бесправного положения. Может быть, это оказало на него глубочайшее воздействие? Это было единственное заключение, к которому она могла прийти. Но потом Александра вспомнила о неистовстве, в которое пришел Стивен, когда она отказалась отдать ему их общего ребенка. Клервуд пришел в ярость при мысли о том, что Александра выйдет замуж за прежнего возлюбленного и они с Оуэном будут растить это дитя.

Что ж, Александра должна все объяснить Стивену еще раз, но только более осторожно, деликатно. Она обязательно найдет нужные слова теперь, когда знает, как чувствительно реагирует Стивен на эту тему, как его ранит упоминание о внебрачных детях.

Прошло несколько минут, и выражение лица Оуэна изменилось. Помрачнев и неодобрительно нахмурившись, он подошел к окну гостиной, резко сунув руки в карманы пиджака. Александра обернулась, чтобы посмотреть, что же привлекло внимание друга. Стоило ей это сделать, как Кори взвизгнула от изумления. Оливия тоже помчалась к окну, а Ариэлла удовлетворенно, будто зная о причине всеобщего волнения, заметила:

— Ну, что там еще случилось?

Когда все находившиеся в комнате прошли мимо, чтобы выглянуть в окно, Александра нашла в себе силы тоже бросить взгляд во двор. А там Рандольф де Уоренн мастерски управлял фермерской повозкой внушительных размеров, заполненной роскошными тепличными ярко‑алыми розами. Рядом, привязанный к заднему крылу повозки, резво несся Эбени, оглашая округу радостным ржанием.

Сердце Александры неудержимо забилось.

Остановив повозку, Рандольф лихо спрыгнул вниз и направился к дому. Кори с улыбкой взглянула на старшую сестру и стремглав промчалась через гостиную, чтобы открыть парадную дверь.

В комнате повисла пугающая тишина — единственным звуком, который слышала сейчас Александра, было оглушительное биение ее сердца.

Что Стивен задумал? Что все это означает?..

Рандольф бодро шагнул в гостиную и тотчас направился к Александре.

— Добрый день, мисс Болтон, — поклонился он, не в силах сдержать доброй усмешки.

Она вся дрожала — она просто не могла дышать…

— Что он теперь замыслил?

— Полагаю, он прислал вам цветы, Эбени и маленький символ его любви. — Рандольф улыбнулся и вынул из нагрудного кармана коробочку для ювелирных украшений. — Уверен, вам не надо снова объяснять, что мне запрещено возвращаться в Клервуд с цветами, лошадью и этой драгоценностью.

Александра в недоумении уставилась на бархатную коробочку. Герцог вернул ей браслет.

— Почему он все это делает?

Брови Рандольфа выразительно поднялись, он поспешил открыть коробочку, держа ее так, чтобы Александра могла увидеть содержимое.

— Его светлость особенно настаивал на том, чтобы вы приняли это, мисс Болтон, — торжественно произнес он и добавил: — Думаю, он просто без ума от любви.

Ошеломленная, потеряв способность думать и действовать, Александра изумленно смотрела на кольцо с огромным бриллиантом — кольцо, которое обычно дарят в честь помолвки.

Джулия оглядела себя в зеркале изящного комода из красного дерева в гостиничном номере Тайна. Утренний свет пробивался сквозь занавески. Джефферсон вышел, чтобы герцогиня могла одеться. Они провели вместе весь день и всю ночь, начиная с того момента, как Джулия появилась на пороге этой комнаты, — занимались любовью, разговаривали о жизни, потом снова занимались любовью… Они заказали ужин в номер. А потом снова оказались в постели.

Тайн уезжал сегодня.

Эта мысль приводила Джулию в трепет. Она знала, что никогда прежде еще не выглядела такой сияющей, но теперь не могла даже улыбнуться, ее глаза были полны отчаяния. Тайн был стойким, сильным, необыкновенным человеком, но одновременно и очень простым, скромным. И центром его жизни вот уже более двадцати лет была ферма, которую он создал на суровых, неизведанных землях Калифорнии. Теперь Джулия знала, чего ему это стоило. Она видела шрамы на теле Тайна, и он откровенно поведал о шрамах на своем сердце. Тайн рассказал Джулии дюжину историй своего удивительного спасения. В голове не укладывалось, как он вообще умудрился остаться в живых.