Ольга Свириденкова - Невский романс

Народу собралось довольно много, в основном — хлопотливые гувернантки с детьми и нарядно одетые дамы. На ближайшей к воротам скамейке сидел старик-шарманщик. Он негромко напевал:

Отыскав в кармане монетку, Полина опустила ее в кружку шарманщика. Ей вдруг сделалось грустно, сердце сжалось от тревожного предчувствия… Но задумываться было некогда, потому что Жан нетерпеливо тащил ее по усыпанной пожухлыми листьями садовой дорожке.

Брат с сестрой углубились в одну из аллей. Внезапно Иван придержал Полину за руку и толкнул за статую нимфы.

— Тихо, Полетт, тихо, Нелидов здесь, — прошептал он взволнованно. — Я только что его видел. Он стоит на боковой дорожке рядом с каким-то штатским.

Осторожно выглянув из укрытия, Полина увидела двух мужчин. Один из них, высокий худощавый брюнет со строгим лицом, был в офицерской шляпе с плюмажем и темно-зеленой накидке поверх ладно скроенного мундира. Другой, чуть пониже, блондин — в цилиндре и просторном плаще, отороченным шиншилловым мехом.

— Нелидов, надо полагать, высокий брюнет? — уточнила Полина.

— Он самый, — подтвердил Иван. — Ну что ж, попался, голубчик! Теперь ты от меня не уйдешь.

— Будем действовать, как договорились?

— Да. Погоди, сейчас, только дух переведу… Уф-ф, как я зол! Итак, вперед, сестренка, на штурм цитадели! — бодро повторил Иван понравившуюся ему фразу.

Подхватив Полину под руку, он с небрежным выражением на лице неспешно двинулся в направлении противника. Как было заранее условлено, они заговорили о театре.

— Кстати, Жан, ты слышал, что кузина Катрин на днях ездила в театр? — громко спросила Полина, будто продолжая начатый разговор. — Давали новый балет, и ей очень понравилась одна танцовщица. Кажется, Фонтанж, из французской труппы.

— Кто? Фонтанж? — с наигранным изумлением переспросил Иван. — Да помилуй, ma chere, она отвратительно танцует! Впрочем, я преувеличиваю: танцует она недурно, но ее фигура ужасна. Вообрази — танцовщица с кривыми ногами! Как тебе это нравится?

— С кривыми ногами? — весело воскликнула Полина и громко, вызывающе рассмеялась.

Краем глаза она заметила, как «противники» недоуменно посмотрели в их сторону. Однако они тут же вернулись к прерванному разговору, и тогда Полина решила действовать дальше.

— Тем не менее, — лукаво промолвила она, — я слышала, что у этой Фонтанж много поклонников. В их числе небезызвестный граф Бутурлин.

— Что ж тут удивительного? — пренебрежительно возразил Иван. — Граф Бутурлин — дряхлый старикашка, и ему уже все равно, кривые ноги или прямые. Да и потом, — он сделал выразительную паузу, желая привлечь внимание противника к своим словам, — если женщина излишне доступна, вокруг нее всегда будут кружить воздыхатели.

— Я не совсем поняла, что ты имеешь в виду, — Полина деланно изумилась. — Что значит «доступна»? Что она со всеми подряд любезна и ласкова? Что же в этом плохого?

— О абсолютно ничего! — со смехом воскликнул Иван. — Напротив, это очень хорошо… для нас, мужчин. Ласкова со всеми подряд… Ты очень удачно выразилась, Полетт, хотя сама не понимаешь истинного значения своих слов.

— Прости, но не хочешь же ты сказать, что Фонтанж относится к числу женщин… Нет-нет, не хочу этого слышать! А вот и моя кузина, подбегу к ней, подожди меня, — и Полина упорхнула на боковую дорожку. Она хотела оставить мужчин одних: ведь не станет же Нелидов вызывать Ивана на дуэль в ее присутствии! А в том, что вызов теперь непременно последует, Полина не сомневалась: ведь Иван только что оскорбил приятельницу Нелидова.

Иван сложил руки крест-накрест на груди и медленно повернулся к Нелидову. Тот, в свою очередь, повернулся к нему. Они молча посмотрели друг на друга: Иван — с дерзкой, вызывающей улыбкой, Нелидов — с то ли хмурым, то ли сочувствующим выражением. Наконец Нелидов глубоко вздохнул и приблизился к Вельскому.

— Итак, молодой человек, — с расстановкой произнес он, — я вижу, вы все-таки решили настоять на своем. Что ж, я вас понимаю. Задета ваша офицерская честь, и вы опасаетесь сделаться посмешищем в глазах общества. Однако уверяю вас, что этого не случится. Я не болтлив, и даю вам слово, что о нашем… небольшом инциденте в гримерной мадемуазель Фонтанж не узнает ни одна живая душа. Что же касается самой мадемуазель Фонтанж, то она ничего не поняла из нашего разговора — мы ведь изъяснялись по-русски. Поэтому, — он окинул Ивана строгим взглядом, — предлагаю вам успокоиться и обо всем забыть.