Ромэн Сарду - Далекие берега. Навстречу судьбе

Героя хотели пригласить в Лондон, но Ламар и его семья исчезли после тяжелой войны с ямаси, в которой конфедерация индейцев противостояла англичанам из Чарльзтауна.

Приключения Ламара заворожили маленького Филиппа. Он посвящал чтению дни и ночи, спотыкаясь на словах, перечитывая каждую фразу. Он уже не просто хотел выиграть спор у Ребекки, он с головой ушел в удивительные приключения Томаса Ламара и его семьи. Когда Филипп перевернул последнюю из двухсот страниц «Борьбы не на жизнь, а на смерть», он мог без труда проглатывать любую фразу.

Довольная Шеннон поблагодарила Ребекку, которая поспособствовала тому, чтобы ее сын сделал такие успехи.

Филипп пересказал содержание романа своей лагери и Стэндишам. Никто не мог остановить мальчика. Он подпрыгивал, катался по полу, застывал на месте, вновь переживая подвиги героя.

Самым любопытным из зрителей оказался Кен Гудрич. По просьбе Филиппа он согласился сделать ему мокасины, похожие на мокасины Ламара, и сшить костюм наподобие одеяния героя.

— Сомневаюсь, что все это правда, — все же высказался он относительно подвигов Ламара.

Но Филипп ничуть не сомневался в том, что все это произошло на самом деле.

Ребекке пришлось признать свое поражение.

Каждый из них думал, что сыграл со своим противником забавную шутку.

— Когда Купидон обратит внимание на них, ему не придется долго целиться! — предчувствовала Эдит Стэндиш, видя, что дети счастливы вместе.

Четырнадцатого июня очередное бегство из Флит наделало много шума: сбежал сапожник Тоби Бун.

— Наконец-то ему удалось получить свое огромное состояние , о котором он нам все уши прожужжал, этот рыжий! — говорили между собой узники тюрьмы.

— Он смотался, чтобы получить его целиком, ничего не оставив Хаггинсам и своим кредиторам.

— Да хранит его Господь!

Но это бегство переполнило чашу терпения судей, занимавшихся делами несостоятельных должников. Они вызвали к себе Джона Хаггинса, после чего во Флит были ужесточены меры безопасности.

На протяжении нескольких дней никому не разрешалось покидать территорию тюрьмы.

Филипп не забыл условия спора и выбрал 21 июня 1723 года, чтобы сводить Ребекку на игры в Хокли-ин-зе-Хоул, поскольку «Постбой» сообщила об особой программе: в тот день должны были состояться не только гладиаторские бои, но и булл-бейтинг. Однако из-за бегства Тоби Буна радужные мечты Филиппа могли не сбыться.

Чтобы хоть как-то утешить мальчика, Кен Гудрич изготовил ему индейский лук.

К счастью, 20 июня ворота Флит вновь распахнулись. Филипп вздохнул с облегчением.

Арена Хокли находилась в квартале Клеркенвелл, недалеко от лавочки Гудричей.

Самый дешевый входной билет на ринг стоил четыре пенса. Перед окошком кассы выстроилась нескончаемая очередь желающих. Зрители принадлежали к низшим слоям общества.

Когда Филипп подошел к кассиру, тот лукаво подмигнул ему, впервые увидев его вместе с очаровательной девочкой.

Ребекка смотрела на «котел Хокли» — крытую круглую арену и шестьсот разгоряченных зрителей, толпившихся на ступенях вокруг утоптанной площадки.

Филипп повел ее сквозь толпу, желая попасть в самый центр. Девочка была потрясена криками, табачным дымом, запахом пота и пива. Арена никогда не проветривалась, и только богатеи могли себе позволить занять ложи, расположенные наверху, в которых были сделаны небольшие окошки.

К столбу в центре ринга был привязан ньювингтонский бык. Чтобы раззадорить животное, один мужчина жег тело быка каленым железом, а второй бросал перец ему в ноздри.

На арену выбежали две собаки.

— Это булл-бейтинг, травля привязанного быка собаками, — объяснил Филипп Ребекке. — Зрители ставят на одну из собак — ту, которая, по их мнению, будет лучше нападать на быка. Если одна из собак поранится или погибнет, вторую объявят победительницей.

Ирландские борзые бросились на быка. Бык, удерживаемый веревкой длиной в десять футов, с неслыханной яростью отражал их нападение. Впрочем, кончики его рогов были смазаны камедью. Одна из собак, получив удар копытом, взлетела вверх. Упав, она сломала себе лапу.

Бой закончился слишком быстро под улюлюканье зрителей.

Поставившие на собаку-победительницу кричали от восторга, проигравшие же осыпали оскорблениями хозяина раненой собаки, из-за которой они потеряли полгинеи.

— Они даже не искусали быка до крови!

Когда ринг начали приводить в порядок, на ступеньках стало свободнее.