Да, заварила она кашу! С детства Мэри выросла в убеждении, что обманывать нехорошо, и до сих пор ей не приходилось притворяться только для того, чтобы выудить из собеседника нужную информацию. Но теперь, оказавшись почти против воли вовлеченной в эту игру, она не могла отказаться от нее. И дело было не только в профессиональном любопытстве. По большому счету, ей хотелось разобраться, что за человек этот Поттер. Для чего ей это было нужно, и как этот материал мог пригодиться для публикации, она пока не знала. Впрочем, это и не имело особого значения.
Мэри бросила взгляд на Мону, которая сидела у нее на коленях, пялилась на свою новую няньку ясными глазенками и пыталась засунуть в рот свой собственный кулачок. Видно, у нее резались зубки.
– Смех, да и только, не правда ли, птичка? – покачав головой, сказала Мэри, хотя, если вдуматься, ничего смешного в ее положении не было. Во-первых, мать Моны лежала сейчас в больнице и в любую минуту могла умереть. Во-вторых, шутить с такими людьми, как Поттер, означало играть с огнем.
Но с другой стороны, она оказалась первым репортером, проникшим в эту цитадель, единственным человеком со стороны, получившим доступ к персоне Ирвина Поттера, и лишить своих читателей возможности хотя бы немного приоткрыть завесу над этой таинственной личностью она не могла.
Посадив малышку в манеж, Мэри сменила простынку в кроватке Моны, уложила туда улыбающуюся девочку и, оглядевшись, открыла сумочку. Несколько быстрых щелчков фотоаппаратом – и первые снимки сделаны. С таким материалом можно было спокойно возвращаться к шефу, но так просто уйти из дома, где никто не подозревает о ее миссии, было бы глупо.
И Мэри принялась обследовать комнату.
В ней имелось все, что может потребоваться для ребенка. Удовлетворившись осмотром, Мэри снова вытащила фотоаппарат. Перед лицом скорого и, скорее всего, неминуемого разоблачения времени на то, чтобы мешкать, не оставалось. Пара снимков игрушек и детской одежды, разложенной в шкафах (все шикарное, купленное, по-видимому, в каком-то дорогом магазине), пара фотографий вида из окна – и минимум материала для репортажа собран.
В коридоре послышались шаги, и она поспешно сунула фотоаппарат в сумочку. В комнату вошел Сальваторе.
– У синьорины какие-нибудь проблемы? – поинтересовался он при виде Мэри, стоявшей у распахнутого настежь гардероба.
– Я сменила ребенку белье в кроватке, – не растерялась девушка.
– Синьор Поттер желает поговорить с вами в кабинете. Вы можете не беспокоиться, я присмотрю за девочкой.
Сальваторе опустился в кресло, стоявшее посредине детской и, откинув голову, погрузился в дремоту. Впрочем, может быть, он просто притворялся, исподтишка наблюдая за нею.
Мэри это совсем не понравилось, но спорить не приходилось. Впрочем, подумала она, прежде чем отправляться на решающую беседу с хозяином, можно попытаться разговорить его работника.
– Скажите, мистер Поттер успел все это купить за те несколько дней, что прошли со времени аварии, или заранее предполагалось, что Мона приедет к нему в дом?
Старик даже не шевельнулся. Мэри повторила свой вопрос. Тогда он приподнял веки и чуть пожал плечами:
– Ничем не могу вам помочь, синьорина.
Не могу или не хочу? – раздраженно подумала девушка и, распахнув дверь в отведенную ей комнату, остолбенела от неожиданности. Белоснежный ковер на полу, бирюзового цвета атласное покрывало на огромной кровати, полог на четырех точеных столбиках придавали спальне пышный, если не сказать вычурный, вид. Через приоткрытую дверь можно было различить мраморную облицовку ванной комнаты. Из огромных распахнутых двустворчатых окон открывалась сказочная панорама сверкающего под полуденным солнцем Адриатического моря.
– У мистера Поттера вся прислуга живет в таких королевских условиях? – потрясенно спросила Мэри, оборачиваясь к Сальваторе.
– Хозяин до сих пор обходился без прислуги, – коверкая английский, сказал Сальваторе. – То, что синьорина видит, это комната для гостей.
– Ага, тогда все понятно, – чуть успокоилась Мэри и, заговорщически улыбнувшись, поинтересовалась вполголоса: – Вероятно, именно здесь останавливается во время своих приездов бедная мисс Моури?
Сальваторе резко встал и многозначительно посмотрел на настенные часы.
– Дом очень большой, и синьорина сама это вскоре увидит. Я бы хотел заметить, однако, что синьор Поттер не любит, когда его заставляют ждать.
Читать дальше