Тем временем в своей каюте Франсис пришла в себя, ничего не зная о появлении на борту «Вампира» столь могущественного спасителя. Мгновение она неподвижно лежала, пытаясь совладать с ужасом, вызванным воспоминанием о словах Гидеона и безнадежностью своего положения. Она так старалась спасти их всех, но теперь, когда успех был так близок, вынуждена была признать свое поражение. Джонатана убьют, Криспина, которого она так любила, искалечат пыткой, а сама она станет жертвой того или иного из пиратов. Даже маленький кинжал, который поначалу казался ей знаком с небес, был всего лишь еще одной жестокой шуткой судьбы.
Но из отчаяния постепенно выросла решимость. Если она не могла спасти тех, кого любила, она могла, по крайней мере, отомстить за них — может быть, это и было целью, ради которой Провидение поместило в ее руки оружие.
Она встала с кровати, трясущимися пальцами зажгла фонарь и, подойдя к сундуку и разбросав дорогие наряды по полу, наконец нашла то, что искала. Теперь ее руки больше не дрожали: она вынула кинжал из ножен и долго смотрела, как свет струится по его острому лезвию. Страх перед Гидеоном исчез в неистовой ненависти. Рано или поздно он придет выпустить ее, и тогда с Божьей помощью это станет его последним поступком на земле.
В этот момент скрипнула ручка двери.
Едва поборов крик, Франсис обернулась. Могло ли быть, что судьба привела Гидеона к ней как раз в тот момент, когда она нашла в себе силы убить его? Она бросила ножны обратно в сундук и решительно уставилась на дверь, прижав левую руку к груди, а правую спрятав в обширных складках юбки.
Прошла целая минута, прежде чем она услышала, как в замке повернулся ключ. Наконец, дверь отворилась. Не Гидеон, а Жан-Пьер покачивался на пороге, держась за косяк. Его лицо было мертвенно-бледно, а левая рука крепко прижималась к боку. Между пальцев полз красный ручеек.
Кинжал, никем не замеченный, скользнул на пол, и Франсис с жалостью и испугом бросилась вперед, протягивая руки, чтобы поддержать его. Но его вес оказался для нее слишком тяжел: он осел на пол, увлекая ее на колени рядом с собой. К счастью, ей удалось просунуть руку под его плечи и немного приподнять его голову.
— Жан-Пьер! — пролепетала она. — Боже милосердный! Кто это сделал?
— Сарн, — пробормотал он. — Трусливый удар… он решил, что я умер. Но я еще могу его обмануть. Миледи, Морган здесь.
— Морган здесь? — повторила она, не веря своим ушам. — Но как? Почему?
— Из-за Сарна. Шергалл предал нас.
Она не могла поверить в такое чудо теперь, когда вся надежда, казалось, умерла.
Жан-Пьер слегка шевельнулся, и стон сорвался с его губ:
— Идите к нему, он защитит вас.
— Но вы, Жан-Пьер… — начала она, но он покачал головой:
— Слишком поздно, я обречен. Но они отправятся в ад вместе со мной! — Он попытался рассмеяться, но закашлялся. Мгновение спустя он заговорил снова: — Сарн не получит вас, и Крейл тоже. Криспин… ваш брат в трюме. Морган освободит их.
— Я знаю, — прошептала она. — Да благослови вас Господь, Жан-Пьер.
Тень былой насмешливой улыбки пробежала по его лицу.
— Благословит? Вы не знаете, что говорите. Ключ… я украл его у Крейла. — Его голова упала вперед, и на миг ей показалось, что он умер. Затем с немыслимым усилием он простонал: — Скажите им, кто послал их… на виселицу.
Он засмеялся, подавился внезапным потоком крови и умер. Франсис нежно опустила его голову на Пол и несколько секунд смотрела на него с непрошеными слезами на глазах. Она знала, что не ради нее он притащился сюда из последних сил. Его единственной целью было забрать Сарна и Гидеона Крейла вместе с собой в могилу, но это отнюдь не умаляло ее долга перед ним. Сидя на коленях рядом с его телом, она пробормотала краткую молитву над этим человеком, который умер так же, как жил, со смехом на губах и мыслями о насилии в своем сердце.
Поднявшись, она вдруг с ужасом увидела, что его рука запуталась в кружевном шарфе, покрывавшем ее плечи, но не смогла заставить себя разжать безжизненные пальцы. Сбросив шарф, она выбежала из каюты.
Дверь в кают-компанию была распахнута, и, когда в комнату ворвалась ее светлость, говоривший в этот момент голос смолк от изумления. Воцарилась тишина столь напряженная, что казалась почти осязаемой.
— Кто вы такая, черт возьми? — поинтересовался крупный джентльмен.
Франсис взглянула на него, и ее последние сомнения рассеялись. Это смелое, надменное лицо и властные манеры могли принадлежать только одному человеку.
Читать дальше