Ширли Басби: Только ради любви

— Медлить нельзя, — сказал он, когда затихли изумленные возгласы. — Я собираюсь нанести визит Гримшоу. Только он может знать, из какого порта Дьюхерст собирается отплыть во Францию.

В коридоре послышались торопливые шаги, и Айвес распахнул дверь. Эшби, бледный и запыхавшийся, с трудом переводя дыхание, доложил:

— Это Генри Дьюхерст! Он должен был отвезти хозяйку на прогулку в Гайд-парк, но направился прямо по дороге на Дувр. Я бежал за ними, пока мог, но за городом это оказалось уже невозможно. Простите, милорд. Я потерял их.

Айвес успокаивающе похлопал его по плечу и, повернувшись к остальным, приказал:

— Седлайте коней — и в Дувр. Я догоню вас.

Он был уже на полпути к особняку Гримшоу, когда встретил Форреста, возвращавшегося от дома Дьюхерста. Развернув своего коня и присоединившись к другу, Форрест отрицательно покачал головой в ответ на вопрос во взгляде Айвеса.

Едва они привязали лошадей перед роскошным особняком Гримшоу, как Айвеса осенило.

— А Дьюхерст живет по соседству, да? Это объясняет странное чувство Огдена. Пока мы тратили время, наблюдая за Гримшоу, его кузен, без сомнения, наблюдал за нами! Должно быть, это здорово развлекало Лиса.

К счастью, Гримшоу оказался дома, хотя было видно, что он не слишком обрадовался их появлению. Но похоже, и не удивился.

Проводив их в библиотеку, Уильям усмехнулся:

— Какое счастье, джентльмены. Чем могу служить?

— Ты можешь сказать, куда Дьюхерст увез мою жену? — резко спросил Айвес.

— Надо же! Так она сбежала с Генри? Жаль! Я всегда надеялся, что Софи убежит со мной.

Айвес вихрем пролетел по комнате, и его пальцы сомкнулись на горле Гримшоу.

— Никаких уловок. Говори, куда направился Дьюхерст!

Уильям попытался высвободиться, но тщетно. Айвес еще сильнее сжал его горло.

— Отвечай — и я сохраню тебе жизнь. Иначе…

Гримшоу отчаянно пытался сделать вдох. Видя перед собой перекошенное от ярости лицо, он наконец выдавил:

— Фолкстоун. Там у него яхта «Лисица».

— Только яхта? Никакого дома?

— Я знаю только про яхту, клянусь, — прохрипел Гримшоу.

— А тебе известно, чем твой дорогой кузен занимался все эти годы?

Гримшоу колебался, и Айвес усилил свою железную хватку.

— Сжальтесь, милорд! Вы убьете меня!

— Я сделаю это, если ты не расскажешь все, что мне нужно.

— Я ничего не знаю, — начал было Уильям, но Айвес снова сжал его горло, — по крайней мере не уверен. Но я подозреваю, что кузен на службе у Франции.

— Ты помогал ему?

— Упаси Бог, нет! Я не предатель! — Гримшоу явно был потрясен таким предположением; похоже, у негодяя были свои понятия о чести.

Айвес мрачно улыбнулся.

— Не предатель? Но ты же подозревал Генри и ничего не сообщил властям!

С высокомерием, не слишком уместным в его положении, Гримшоу объяснил:

— Я не стану выдавать члена своей семьи.

— Ты уверен, что ничего не знаешь о каком-нибудь его укрытии в Фолкстоуне?

— Клянусь своей жизнью! Мне известно только про яхту.

Может, у него и есть убежище в деревне, но я ничего не знаю.

Айвес пристально посмотрел на него и, решив, что Гримшоу говорит правду, презрительно отшвырнул его в сторону.

— Думаю, будет благоразумнее, — с ледяной вежливостью произнес он, — если вы уедете из города. И должен предупредить, что в будущем вам лучше не попадаться на моем пути, иначе, боюсь, мне придется убить вас. Надеюсь, мы поняли друг друга?

Жадно глотая воздух и держась за горло, Гримшоу покорно кивнул.

— Это была весьма познавательная беседа. Не смею больше задерживать вас, — бросил на прощание лорд Харрингтон.

Через несколько минут друзья догнали Огдена и остальных.

— Фолкстоун! — крикнул им Айвес, проскакав мимо. — И не жалейте лошадей, мы отстаем примерно на час!

Не было надежды перехватить Дьюхерста, если скакать по дороге, и тогда Айвес, словно вожак волчьей стаи, повел своих людей напрямик к маленькой рыбацкой деревушке Фолкстоун, что к югу от Дувра. Они мчались точно сумасшедшие, перескакивая через изгороди, рвы и заборы. Загнанные лошади взбирались по каменистым склонам, а затем во весь опор неслись вниз.

Ночь уже опустилась на землю, когда всадники остановили своих взмыленных и обессиленных коней возле спящей деревушки у пролива Ла-Манш. Спрятав утомленных лошадей в заброшенном сарае, они, словно призраки, стали пробираться к извилистому берегу.

Айвес быстро отыскал «Лисицу» среди стоявших в заливе на якоре рыбацких шхун. Высокие изящные белые борта выдавали аристократическое происхождение ее хозяина.