Лора Гурк - Свадебный переполох

— Они хорошие люди, поверь мне, Аннабел.

— Знаю, мама, знаю. — Они подошли к железной клетке, и девушка нажала на кнопку, чтобы вызвать лифт на десятый этаж. — Но они только гладят меня по голове каждый раз, когда я говорю с ними. Прямо как дядя Артур! Больше они ни на что не способны.

— Сомневаюсь, что теперь будет так же, — сказала Генриетта с ухмылкой. — После такого разговора…

Аннабел улыбнулась:

— Я была слишком резкой, мама?

— Ужасно, дочка.

— Но я не могла по-другому. Все эти слова о том, что женщина не может управляться с финансами, задели меня за живое. А потом еще это предложение подождать год.

Генриетта помолчала несколько мгновений.

— А разве плохо было бы подождать? Год — это не так уж долго.

Аннабел в раздражении воскликнула:

— Мама, только не ты! Не начинай!

— Но это правда, что вы с Бернардом знаете друг друга совсем недавно. Может быть…

— Мама, сегодня мы уже говорили об этом, — перебила девушка; она не имела ни малейшего желания говорить на эту тему. — Мы с Бернардом знаем, что делаем, и у нас нет причин ждать еще шесть месяцев. Ведь ясно как день: эти юристы из кожи вон лезут — только бы угодить дяде Артуру. Ему не нравится Бернард, и он с первого дня был настроен против моей свадьбы. Но я думала, что ты на моей стороне.

— Аннабел Мэй, я на твоей стороне! Но я твоя мать, поэтому беспокоюсь за тебя. И Артур тоже. Ты познакомилась с Бернардом совсем недавно и…

— Мы знаем друг друга полгода, и этого вполне достаточно, — снова перебила девушка. — Так что вам нет нужды беспокоиться. Я знаю, что вы с дядей думаете… Думаете, что я бегу впереди паровоза, но это не так! К тому же моя свадьба через шесть дней. Так что сейчас уже поздновато для сомнений, верно?

— Поздно?.. — спросила мать. — А у тебя есть сомнения, Аннабел?

— Нет, нет, нет! Боже, сколько раз я должна повторить это?!

— Но ты не любишь его.

Девушка тяжко вздохнула.

— Мы с Бернардом замечательно ладим, и этого вполне достаточно, мама.

— Я бы хотела, чтобы ты вышла за человека, которого любишь.

«Как это сделала ты?» — эти слова едва не сорвались у нее с языка, но Аннабел вовремя сдержалась, хотя могла бы кое-что сказать о Черном Джеке Уитоне, любви всей жизни ее матери. Увы, он оказался негодяем, а брак с Джорджем — это лучшее, что мать сделала за всю свою жизнь. Аннабел не упомянула и о том, что ее мать вышла за Джорджа без глубокой и страстной любви. Да-да, Генриетта вышла за него лишь потому, что он всегда был верным и преданным другом, никогда не приходил домой пьяный, не проигрывал в карты и не бросил ее, отправившись на золотые прииски.

Как не упомянула Аннабел и о своем собственном печальном опыте восемь лет назад, когда рыдала на плече матери после того, как Билли Джон Хардинг разорвал ее сердце в клочья и сплясал на них.

Вместо всего этого она сказала:

— Мне очень нравится Бернард, мама. А я нравлюсь ему. Полагаю, что это — куда лучшая основа для брака. Ведь любовь не длится долго…

Генриетта с грустью взглянула на дочь:

— Ох, Аннабел…

Девушка снова вздохнула:

— Прошу тебя, мама, давай не будем говорить об этом. — Аннабел отвернулась, чтобы не видеть разочарования на лице матери.

Она не понимала и никогда не поймет, почему ее мать так хотела, чтобы она вышла замуж по любви. Черный Джек Уитон бросил их, когда ей было всего семь, и больше не возвращался. Но Аннабел отлично помнила, как ее мать рыдала каждую ночь напролет, когда он ушел. И хотя Генриетта вышла замуж за другого человека, Аннабел подозревала, что ее сердце по сей день принадлежало старине Черному Джеку. И разумеется, мать знала об отношении дочери к отцу.

Тут лифт наконец-то прибыл. Покосившись на мать, девушка сказала:

— Я знаю, дядя Артур хочет, как лучше, но… — Лифтер распахнул железные двери, и они с матерью ступили в кабину. — Но он ничего не добился, запрещая юристам вносить эти изменения, только рассердил меня. Первый этаж, пожалуйста, — добавила Аннабел, обращаясь к лифтеру. — Я уже раз десять говорила ему, что намерена выйти за Бернарда. Я приняла твердое решение. Боже правый, он ведь знает меня с самого рождения! Неужели он не понимает, что невозможно отговорить меня, если я решила поступить именно так?

— Он знает, — ответила Генриетта со вздохом. — Поверь мне, милая, он все знает.

«Дом с бронзовой дверью» был нелегальным клубом для джентльменов, поэтому оставался открытым до самого рассвета, если только там не устраивали облаву. Поскольку удача в эту ночь неизменно улыбалась Кристиану, он предпочел оставаться за покерным столом как можно дольше, и к тому моменту, как герцог наконец улегся в свою постель в отеле «Уолдорф», солнце уже вставало над Манхэттеном. Он проспал до самого полудня, и только тогда Макинтайр разбудил его.