Барбара Бенедикт: Судьба

Она в смущении посмотрела на меч. Значит, он не для сына, а для нее самой. Может, Язон хочет взять ее на службу?

— Ты как-то сказала, что нельзя вступать в бой одному, — продолжал Язон. — Победа слаще, когда разделишь ее с кем-нибудь.

— Я не понимаю. Ты предлагаешь мне стать твоим военачальником?

— Военачальником? Ика, я прошу тебя стать моей царицей!

Смеет ли она надеяться?

— Но Дафна…

— Дафна ушла, и это к лучшему. О боги! Я так и думал, что сделаю что-то не так. — Язон забрал у нее меч и бросил на землю. — Ты, конечно, заслужила этот меч, но сначала мне нужно подарить тебе вот это.

Он вынул из-за пояса узел-бабочку.

— Ты была права. Я всегда убегал от своих чувств, но не смог убежать от себя. Моя жизнь бессмысленна без тебя, Ика. Я хочу — нет, жажду — быть всегда рядом с тобой. Даже из царства Аида я постараюсь найти способ вернуться к тебе.

Язон взял ее за руки и посмотрел в глаза.

— Вернемся на Мессалону, — просил он. — Позволь мне забрать тебя и спрятать в своем сердце.

Ее глаза снова заблестели от слез, но она не стала их сдерживать: радость была так велика, что нужно было дать выход своим чувствам.

Он не понял ее.

— Конечно, ты можешь подождать, пока я не приведу дворец в порядок. Но пройдет немало лет, пока мы сможем построить достойное жилище.

— Ты думаешь, это так важно? — спросила Ика сквозь слезы. — Я люблю тебя, Язон. И хочу всегда быть с тобой.

Казалось, само солнце улыбается. Он наклонился и поцеловал ее. Сначала жадно, затем со все возрастающей нежностью. Наверное, и он понял радость нежных чувств. Две природы — мужская и женская — слились в волшебном союзе.

Язон обнял ее и посмотрел на море, гадая, какие еще события их ожидают. Будут страдания, будут печали, но они встретят их бок о бок.

Ика захотела по привычке дотронуться до амулета, но вспомнила, что Посейдон ей не отец. Она собиралась выбросить печать, но что-то остановило ее руку. Амулет достался ей от матери, она должна передать его своему сыну.

И кроме того, вдруг Минос вовсе не отец ей? До самой смерти он отрицал, что она его дочь. Сарпедон считает, что это неважно, если на ней благословение богов; в глубине души она и сама так считала.

Ика стоит рядом с любимым человеком, и у нее будет ребенок — да она и в самом деле избранница богов! Чего еще ей желать, если ее обнимает человек, который любит ее и называет героем.

Она с самого начала знала, что Язон самой судьбой предназначен ей. И теперь, вместе, они породят целое поколение героев.

Ика улыбнулась и вознесла тихую молитву Посейдону и Матери Земле, испрашивая благословения для ребенка в ее чреве.

«Не волнуйся, — прошептал ветерок, — боги умеют заботиться о своих детях».

Поскольку от Древнего мира осталось очень мало документальных свидетельств, наше знание о нем основывается прежде всего на интерпретациях. И если, как говорят, историю пишут победители, многие известные события заслуживают повторного рассмотрения.

Хотя во многом я придерживалась общепринятых фактов и теорий, следовала тому, что оставили нам греческие сказители, все-таки кое-что я добавила от себя. Минойские ритуалы — почти целиком моя выдумка, хотя и основанная на изучении критского искусства. Дворец Минотавра — мое изобретение, такого лабиринта никогда не существовало, и, насколько я знаю, никто не предполагал до меня, что Минотавр был калекой или что его отец прикрывался именем своего сына, скрывая свои неблаговидные деяния. Что до Миноса, то его личность до сих пор под вопросом и многие считают, что под этим именем скрывается не один правитель. Мне он представляется человеком со сложным, многогранным характером, властолюбцем, подобным Наполеону или Гитлеру — человеком, совершающим ужасные поступки и находящим оправдание в своем божественном происхождении.

С наилучшими пожеланиями,

Барбара Бенедикт