Барбара Бенедикт: Судьба

— Он заслужил и худшей смерти.

— Я должна помочь ему. Все-таки он мой отец.

Ика схватила деревянный шест. Нелегко было им орудовать, и она была благодарна, когда твердая рука отстранила ее.

— Позволь мне, — сказал царь Кокалос, появившись неизвестно откуда и забирая у нее шест.

Язон присоединился к нему, а Ика смотрела, как они подталкивают Миноса к краю. Подняв его, они положили его на пол.

— Безумец, — тихо произнес Кокалос. — К счастью, боги лишили его сознания.

Ика едва могла смотреть на Миноса. На обожженной коже уже появились волдыри. Глаза его не открывались, челюсть отвисла, изо рта торчал распухший язык. Сжатые руки и напряженная поза говорили о том, что его внутренние органы были поражены.

Язон шагнул вперед.

— Я Язон, царь Мессалоны, — сказал он Кокалосу.

— Я видел твой корабль в гавани и пришел поприветствовать тебя.

Кокалос подошел к Ике.

— Прости меня, дитя мое. Если бы я знал, что твой отец решится проделать такой долгий путь, я бы не оставил тебя одну.

— Я понимаю, — слабо улыбнувшись, Ика взглянула на Миноса, — но это не помогло бы. Он был… одержим.

Ика опустилась на колени перед человеком, которого судьба сделала ее отцом.

Сейчас она испытывала только жалость. Ее благословили боги, а он что сделал в жизни? Он сеял страх и несчастья; мало найдется людей, скорбящих о его кончине.

Минос зашевелился, и из его горла вырвался отчаянный крик. Лицо его напряглось, он схватил Ику за руку.

— Воткни меч в мое сердце, — прохрипел он. — Я не могу выносить этой боли.

Она отдернула руку, дрожа от потрясения. Да простят ее боги, но она не может стерпеть его прикосновения.

Минос схватился за ее тунику.

— Ну давай же, — просил он, — убей меня!

— Я не могу. Ты мой отец.

— Нет! — он опустил слабеющую руку. — Ты не моя дочь. Богиня послала девчонку, чтобы покончить со мной.

— Это несчастный случай, — возразила она, — землетрясение…

Ика замолчала, его тело сотрясали страшные конвульсии. В ужасе она смотрела, как в этом безумном танце Миноса покидают последние силы.

— Пожалуйста, сделайте кто-нибудь то, что он просит, — умоляла она. — Возьми меч, прекрати его страдания, — она взглянула на Язона, желая оказаться в его объятиях, спрятаться от происходящего ужаса, но его лицо оставалось непреклонным.

— Нет, — сказал Язон тихо. — Такова воля богов. — Он повернулся к Кокалосу. — Скоро придут его матросы. Мы должны что-то сделать.

— Возьми мою стражу. Я присоединюсь к тебе, как только провожу Ику до ее комнаты.

Язон повернулся к выходу, и Ике стоило больших трудов не побежать за ним. Она попросила у Кокалоса меч.

— Я его дочь, и мой долг даровать ему достойную смерть, — сказала она непреклонно, но дрожь в голосе выдавала ее волнение. — И боги, несомненно, хотят этого от меня.

Кокалос покачал головой, глядя на неподвижное тело.

— Не беспокойся, — сказал он нежно, положив руку ей на плечо. — Царь Минос тебя больше никогда не потревожит.

Ика в задумчивости стояла на террасе дворца и смотрела на море. Скоро ей придется думать о будущем, но сегодня не хочется этого делать: смерть Миноса еще свежа в памяти.

Ика больше не видела Язона. Она не удивилась, когда ей сказали, что он готовится к отплытию. Минос мертв, что еще его может здесь удерживать?

Она не удивилась, но сердце ее страдало. Послушав Миноса, Язон мог бы догадаться, что она никогда не предавала его. Разве он не может уделить ей несколько мгновений? Она бы не удерживала его; ведь он хочет вернуться в свое царство и к своей царице, Дафне. Но Язон мог бы, по крайней мере, признать их ребенка, сказать пару слов, подарить свой талисман сыну.

Она положила руки на живот и горько улыбнулась. «Ничто не умирает», — как сказал Туза, и в этом ребенке продолжится ее любовь к Язону. Каждый раз, когда она посмотрит на ребенка, она увидит в нем его отца и поймет, что не потеряла Язона.

— Икадория?

Она обернулась и увидела царевича Сарпедона.

— Почему вы здесь? — спросила Ика. — Все сговорились что ли приплыть на Сицилию?

— Кажется, что так. Царь Язон и я преследовали Миноса. А что касается меня, я еще беспокоился и о тебе.

Ика в волнении отвернулась.

— Конечно. Вы думали, что я Дитя из пророчества. Но ведь это не так. Я ничего не сделала. Это был несчастный случай. Минос просто споткнулся.

— Разве? — Сарпедон обхватил ее руку своими ладонями. — А как насчет подземного толчка? И почему он умер от воды? Как говорите вы, греки, боги заботятся о своих?