Дженнифер Блейк: Цыганский барон

Это никак на нее не повлияло. Даже если бы Мара знала, что о ней говорят в обществе, о последствиях она не задумывалась: она просто наслаждалась жизнью. Прошел год, за ним второй, а она по-прежнему не выказывала желания угомониться. И вот настал час расплаты.

Деннис Малхелланд был одним из самых настойчивых ее кавалеров. Он был из тех, кого называют смутьянами: горячий, обидчивый, вечно лезущий в драку. Он закончил военный колледж Джефферсона в Миссисипи и всякий раз, как Мара отвечала отказом на его очередное предложение, заговаривал об уходе в армию, которой в то время приходилось участвовать в бесконечных стычках на границе между Соединенными Штатами и Мексикой. Он хотел, чтобы она принадлежала ему одному, но Мара сомневалась, что из него выйдет хороший муж, и держала его на расстоянии. Его чрезмерная пылкость пугала ее. К тому же, хотя он прекрасно танцевал и был великолепным наездником, ей не нравилось, какой хвастается своими многочисленными дуэлями и похождениями на скандально известной Гэллатин-стрит в Новом Орлеане.

Это случилось жарким вечером в конце мая. Мара устроила сине-золотой костюмированный бал: сам зал, маски, программки, женские наряды — все было украшено особой отделкой, синей с золотом. Бал имел оглушительный успех, не только вся подъездная аллея, но и улица в оба конца была запружена каретами. Но вечер выдался знойный и душный, в воздухе чувствовалось приближение грозы. Из-за скопления народа в бальном зале совершенно нечем было дышать. Музыканты сыграли один за другим несколько быстрых танцев, закончив полькой. Мара танцевала до упаду и совершенно запыхалась: ее корсет был затянут слишком туго. Она остановилась у окна, тяжело дыша и обмахиваясь веером. Тут к ней подошел Деннис и предложил прогуляться.

Но на прогулку это было совсем не похоже. Он чуть не силой потащил ее за собой к летнему домику, утопающему в розах на некотором расстоянии от усадебного дома. Оказавшись внутри, Деннис опять сделал предложение, но на этот раз предъявил ей ультиматум. Жребий брошен, сказал он, он вступил в армию и должен отправиться к месту службы, однако перед уходом хочет сделать ее своей женой.

Мара попыталась отвлечь его шуткой, но не тут-то было. Возмущенный ее нежеланием принимать его всерьез, Деннис крепко обхватил ее обеими руками, притянул к себе и принялся покрывать ее лицо поцелуями. Сперва Мара только удивилась, но удивление быстро сменилось паникой. Она никак не могла отдышаться. Она отталкивала его, но он ее не отпускал, лишь бормотал себе под нос, проклиная ее кокетство, сбивающее мужчин с толку. В следующую секунду она упала в обморок — в точности, как те бесхребетные создания, которых она так презирала.

Обморок продолжался всего минуту или две, но, когда Мара открыла глаза, она обнаружила, что лежит на полу, а рука Денниса Малхолланда шарит по бедрам у нее под юбкой. Он стал уверять, что лишь пытался ослабить шнуровку, но она ему не поверила, как не поверил и ее отец, наткнувшийся на них, прежде чем Мара успела оправить платье.

Андре Делакруа пришел в ярость — не в последнюю очередь потому, что чувствовал за собой вину в случившемся. Большинство ровесниц Мары давным-давно были замужем и имели семьи, а он удерживал ее рядом с собой, пресекая поползновения слишком решительно настроенных поклонников. Теперь он поклялся, что мерзавец, посмевший прикоснуться к его дочери, скомпрометировать ее, женится на ней или заглянет в дуло его пистолета с десяти шагов.

Деннис и рад был бы жениться, но Мара воспротивилась. Она то бушевала, то умоляла, но в конце концов одержала по крайней мере частичную победу. Сошлись на том, что немедленной свадьбы не будет, но будет помолвка, а когда Деннис вернется с войны в Мексике, их обвенчают. Ей придется с этим смириться, потому что так и будет.

Деннис уехал, и хотя он поцеловал Мару на прощание, его взгляд был полон горечи. Он знал, что она его не любит. Он был убит в первом же сражении.

Все были поражены тем, как помолвка повлияла на Мару. От ее прежней веселости не осталось и следа. Когда пришла весть о смерти жениха, она надела траур. Многие злорадствовали, говорили, что ей воздалось за ее легкомыслие, что, потеряв любимого человека, она получила по заслугам, другие вспоминали ее ирландскую мать, женщину неуравновешенную по натуре. Но время шло, недели превращались в месяцы, а Мара становилась все бледнее и молчаливее с каждым днем, и тогда удивление родных сменилось тревогой.