Барбара Картленд - Пламя любви

— Да, наверное. Глупая мысль. Мне просто вдруг подумалось… хорошо бы начать все сначала!

— Это несложно, — с улыбкой откликнулась миссис Вейл. — Выходи за хорошего человека — вот у тебя и начнется новая жизнь!

— Вот этого не будет! — решительно ответила Мона. — Никогда!

Голос ее прозвучал с неожиданной силой и страстью, и мать подняла на нее удивленный взгляд.

— Но почему… — начала она.

Мона ее остановила:

— Извини, мамочка. Не обращай на меня внимания. Я просто устала.

— Разумеется, милая. Не успела ты в дом войти, а я уже надоедаю тебе разговорами о будущем! Сейчас я хочу только одного — чтобы моя любимая дочурка подольше побыла со мной! Бог свидетель, как я истосковалась по тебе за эти годы!

Миссис Вейл положила руку дочери на плечо.

— Но теперь ты со мной — и не могу описать, как я рада!

— Спасибо, мама! — Нагнувшись, Мона поцеловала мать в щеку.

— Что-то я раскисла, — проговорила миссис Вейл, утирая глаза платком. — Мона, детка, устраивайся у камина и будь как дома. А мы с няней пойдем затемним окна. Окна в холле мы закрываем досками — поднять их можно только вдвоем. Столько хлопот да и расходов!

— Мне помочь?

— Нет, что ты! Сегодня твой первый день дома: мы будем о тебе заботиться, а ты отдыхай. Я ненадолго. А ты, пожалуйста, пока поищи недовязанный шарф цвета хаки, он должен быть где-то здесь. Ума не приложу, куда я его засунула, а ведь надо закончить его до завтра!

— Это так важно? — проговорила Мона, оглядываясь кругом. Она помнила, что мама вечно кладет вещи в самые неожиданные места, а потом не может их найти.

— Да, завтра у нас собрание Вязального клуба. Или Общества помощи фронту? Вечно их путаю.

— А между ними есть какая-то разница?

— О, разница огромная! — воскликнула миссис Вейл. — Правда, я сама толком не пойму какая. Но, надо тебе сказать, дорогая, у нас в деревне из-за помощи фронту разгорелись настоящие баталии — прямо-таки собственная война началась! Долго рассказывать, да и не стоит, но в конце концов мне удалось добиться компромисса. И Вязальный клуб, и ОПФ собираются здесь, в Аббатстве, каждую неделю, но в разные дни. ОПФ заседает в столовой, а Вязальный клуб — здесь, в гостиной.

— Если в разные дни, то почему бы им не сидеть в одной комнате? — спросила Мона.

— Право, сама не знаю, — пожав плечами, ответила миссис Вейл. — Должно быть, неприязнь между ними так сильна, что мы с няней чувствуем, как эта враждебность висит в воздухе.

— Но это же просто смешно! — улыбнулась Мона.

— Разумеется! Во всяком случае, сама я ссор и раздоров терпеть не могу, так что вступила в оба общества разом. И это меня выручает — конечно, кроме тех случаев, когда я по рассеянности преподношу носки, связанные для ОПФ, Вязальному клубу или наоборот. Тогда мои дары встречают гробовым молчанием.

— Ну, я вязать не умею, — заметила Мона, — так что мне не суждено вступить ни туда, ни сюда, — и слава богу!

— Кто знает, кто знает, — отозвалась миссис Вейл. — В обоих обществах состоят весьма настойчивые дамы. Ладно, милая, а теперь поищи, пожалуйста, шарф — он мне очень нужен!

Миссис Вейл вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Однако, оставшись одна, Мона не стала искать потерянный шарф. Вместо этого она застыла посреди комнаты, невидящим взором глядя в огонь камина.

Затем, словно вдруг проснувшись, подняла руку к портрету сэра Фрэнсиса Вейла над камином. Нажала пружину, спрятанную в уголке резной рамы, — и стенная панель по другую сторону камина медленно, бесшумно отъехала в сторону.

Мона поколебалась несколько мгновений, глубоко вздохнула — и шагнула в тайную комнату [1] Имеется в виду тайное убежище в старинных английских домах, где во времена преследования католиков укрывались католические священники и сами верующие. , где много веков назад сэр Фрэнсис вместе с аббатом монастыря прятался от людей королевы Елизаветы.

Комнату, где полвека спустя еще один Вейл скрывался от «круглоголовых» [2] Круглоголовые — так в период Английской революции роялисты называли сторонников парламента (из-за их характерной стрижки в скобку). , разорявших его поместье.

Комнату, в которой Лайонел впервые ее поцеловал.

В маленьком квадратном помещении, обшитом дубовыми панелями, стояли два старинных кресла с высокими спинками и prie-Dieu [3] Католический аналой (фр.). . Свет проникал сюда сквозь хитро сделанные, незаметные снаружи отверстия в стене. Сейчас снаружи было пасмурно — и в тайной комнате царила почти полная темнота.