«Все, что угодно, только не обморок», — сцепив зубы, мысленно взмолился он. Даже в самом этом слове чувствовалось что-то оскорбительно-дамское.
Лили выразительно хмыкнула.
— Не было у тебя никакого апоплексического удара, — безапелляционно объявила она. — И приступа малярии тоже. Собственно говоря, доктор, когда осматривал тебя, сказал, что если не считать глубокой раны на руке и парочки царапин и ссадин, ты здоров, как бык. И что ты в порядке — во всяком случае, физически. Просто выглядишь крайне изможденным. Кстати, когда ты в последний раз спал всю ночь, как нормальные люди?
— Честно? Ей-богу, не помню.
— Хм… А когда ты в последний раз нормально ел?
— А вот это я как раз отлично помню! — обрадовался Джулиан. — Это было… Точно! Когда мне в «Голове горностая» подали на обед здоровенный стейк!
— И когда это было? Вчера?
Джулиан, слегка опешив, почесал затылок.
— Если честно, я не совсем… — промямлил он.
— Ты упал в обморок, Джулиан, — сурово сказала Лили.
— Ну а если даже и так, то что? — ощетинился Джулиан. — Что ты теперь сделаешь? Возьмешь с меня слово, что я буду всегда носить с собой нюхательные соли? — Он мысленно хмыкнул, представив себя с флакончиком солей в жилетном кармане. Не пройдет и недели, как каждый светский хлыщ поспешит последовать его примеру. Как до него Красавчик Браммел [1] Красавчик Браммел — английский денди Джордж Браммел (1778–1840), законодатель моды эпохи Регентства. Имел репутацию человека с непогрешимым вкусом. — Здесь и далее примеч. пер.
, Джулиан давно уже считался признанным законодателем лондонской моды. Его манера одеваться, прическа, даже жесты безжалостно копировались и перенимались впечатлительными молодыми джентльменами, стремившимися поскорее приобрести то, что принято именовать светским лоском. Чего Джулиан, собственно, и добивался.
— Хватит валять дурака! — прикрикнула на него Лили. — Все, чего я хочу, это чтобы ты не рисковал понапрасну. Чтобы ты спал. Ел. Не подвергал опасности собственную жизнь и здоровье. И не лез туда, куда ходят посмотреть, как проливается кровь. Неужели это так трудно?
— Нет. Не трудно. Это невозможно.
Лили вздрогнула, словно он ударил ее по лицу. Джулиану на миг стало стыдно. Он не хотел, чтобы это прозвучало так резко, но не собирался брать свои слова обратно. Потому что это была правда.
— Я не хочу, чтобы ты рисковал, — прошептала Лили. — Мне небезразлично, что будет с тобой, Джулиан. Почему это тебя так удивляет?
Потому что этого просто не может быть.
Джулиан машинально закутался в покрывало, потом повертел головой, пытаясь отыскать свою одежду. Нужно срочно выбираться из этой постели, из этого дома… до того, как этот разговор зайдет слишком далеко. Обреченно вздохнув, Джулиан опустил на пол босую ногу и осторожно перенес на нее вес своего тела.
В следующий миг на него накатила слабость, комната закружилась перед глазами все быстрее и быстрее. Потом пол с потолком вдруг поменялись местами, а в следующее мгновение Джулиан обнаружил, что снова лежит на кровати, бессмысленно уставившись в потолок.
— Точно, малярия, — заплетающимся языком пробормотал он, чувствуя, что не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой.
— Никакая это не малярия! И на этот раз даже не обморок. Просто доктор оставил для тебя снотворное, а я подмешала его в воду.
Джулиан, опешив, попытался было приподняться, но Лили решительно толкнула его на подушки и принялась подтыкать одеяло. Ее руки… они были везде. А когда Лили нагнулась, чтобы взбить у него под головой подушки, Джулиан не смог удержаться и, зажмурившись, украдкой вдохнул сладостный аромат ее тела. Мягкая грудь Лили на миг коснулась его забинтованной руки. Боже, какая она упругая! Какая нежная! Сердце Джулиана, сделав скачок, едва не выскочило из груди и только по счастливой случайности застряло в горле, когда он закашлялся. Вот теперь он действительно рисковал.
— Вроде ты хотела, чтобы я не подвергал себя опасности, — просипел он.
— Совершенно верно. Именно поэтому ты сейчас будешь спать. Потом поешь, и как следует. Тогда и поговорим.
Голос Лили уже доносился до Джулиана, как сквозь толстый слой ваты. Мысли вяло ворочались в голове, пришлось сделать над собой усилие, чтобы стряхнуть сонную одурь. Смысл последней фразы дошел до него не сразу.
— Сколько снотворного ты мне подсыпала? — с трудом ворочая языком, пробормотал он.
— Двойную дозу и еще половинку — чтобы уж наверняка. В конце концов, ты ведь довольно крупный мужчина, Джулиан Беллами, — хихикнула Лили.
Читать дальше