Барбара Картленд - Тайная любовь

— Это неправда, — отрезал маркиз.

— Я говорю вам это, милорд, только потому, что никто больше не поймет моего страха, беспокойства за Гретну.

Маркиз обернулся.

— Я найду ее, — сказал он. — Вы можете быть уверены.

Мария поднялась.

— Благодарю вас, — очень искренне произнесла она. — Я благодарна вам больше, чем это можно передать словами. Я знаю, что принц тоже будет благодарен вам. Ему очень нравится Гретна, как и вы, милорд.

— Очень мило с вашей стороны сказать мне об этом, — ответил маркиз немного смущенно. — Вы знаете, я был вашим врагом, однако вы так добры.

— Я знала, что не нравлюсь вам, — возразила Мария. — Но принц ценит вашу дружбу. Я знаю, что вы оказываете на него хорошее влияние в отличие от тех, кто претендует на право называть себя его друзьями. Для меня это намного важнее, чем что-либо другое, что касается лично меня.

На последних словах голос ее дрогнул. Маркиз посмотрел на нее со странным выражением лица, потом неожиданно сказал:

— Смею ли я просить вас простить меня, мадам? Я крайне ошибался во всем, что думал и представлял о вас. Могу я принести свои извинения и попросить вас, когда вы снова подумаете обо мне, думать не как о враге, а как о ком-то, кто желает вам всего хорошего и всегда к вашим услугам?

Лицо Марии осветила улыбка.

— Мне нечего вам прощать, милорд, — сказала она. — Я понимаю и уважаю ваши чувства. Принц и я, мы оба нуждаемся в друзьях, которым можем доверять.

Она протянула руку, и маркиз поднес ее к своим губам.

— Клянусь, я не подведу вас, — тихо произнес он.

На мгновение пальцы Марии сжали его руку.

— И вы найдете Гретну?

— Я найду ее и верну вам, — пообещал маркиз.

Миссис Мерривезер взяла две буханки только что испеченного хлеба с подноса и поставила их на длинный деревянный стол, который растянулся на всю кухню. Потом принесла кусок свежего масла из маслобойни и положила большой закопченный окорок рядом. Она взглянула на дедовские часы в углу кухни, увидела, что время подходит к пяти, и позвала младшего сына, мальчика девяти лет, который гонял цыплят за дверью.

— Колин! Ты там? Сбегай в погреб и принеси эля. Мужчины вернутся с поля через несколько минут с пустыми желудками.

— Да, мам, через минуту, — ответил Колин.

Потом, когда миссис Мерривезер хотела уже поторопить его, она услышала, как во дворе скрипнули ворота.

Миссис Мерривезер ждала гостя в открытых дверях, уперев руки в боки с необычно суровым выражением лица.

— Добрый день, миссис Мерривезер!

Женщина взглянула на маркиза, и ее карие глаза не выразили никакого удивления по поводу его появления. Потом без должного радушия она сказала:

— Здесь нет для вас места, милорд, и вы можете убираться с моего двора так же быстро, как приехали сюда.

Маркиз со слабой улыбкой прошел дальше на кухню и бросил свои серые кожаные перчатки на край стола.

— Вы ждали меня? — спокойно спросил он.

— Нет, — фыркнула женщина. — Как и никто в этом доме…

Внезапно она остановилась, увидев выражение победы в его глазах.

— Значит, Гретна здесь? — спросил маркиз. — Я так и думал.

— Я не позволю вам беспокоить ее или расстраивать, она и так уже достаточно расстроена, — бушевала миссис Мерривезер.

Женщина остановилась, потом снова заговорила обвинительно:

— Что вы сделали с ней — вы и ваши отвратительные друзья? До того как уехать отсюда, она была достаточно счастлива. Приехала, плачет на моей груди и спрашивает, может ли остаться здесь, пока не найдет работу. Работу! Я спрашиваю вас! Как она может заработать себе на жизнь?

— Это я и приехал выяснить у нее, — ответил маркиз.

— И что вы можете предложить? — спросила миссис Мерривезер.

Маркиз рассказал ей.

Гретна стояла на коленях на траве в церковном дворе с букетом роз, которые принесла на могилу с простым дешевым крестом. Но на нем были нацарапаны имена отца и матери со словами: И смерть не разлучила их.

Гретна положила цветы, и на лепесток капнула и заблестела, как капля росы, слеза.

— Вы… вместе, — нежно прошептала она. — Но я… одна, так ужасно… одинока. Не знаю, куда… пойти или что сделать. Вы не могли бы помочь… мне? Как-нибудь… подсказать, что я… должна делать.

Ответа не последовало, и еще одна слеза упала на другую розу, потом еще одна и еще.

Внезапно с тропинки, ведущей в деревню, послышались шаги. Она опустила голову еще ниже, надеясь, что человек, кто бы это ни был, пройдет мимо и не заговорит с ней. Но шаги приблизились, потом затихли. Гретна всей душой желала, чтобы человек ушел, увидев, что она поглощена своими мыслями. Но через минуту или две, когда ничего не произошло, вежливость заставила ее поднять голову и посмотреть на подошедшего.