Барбара Картленд: Тайная любовь

— Я никуда не поеду с вами, милорд, — закричала Гретна.

— У вас нет выбора, — нежно ответил он. — Вы пришли сюда без приглашения, но ничто, уверяю вас, не доставило бы мне большего удовольствия. — Все это время его глаза пожирали ее, изучали каждую деталь ее испуганного лица, вздымающуюся грудь.

— Вы не можете… думать об этом, милорд, — пробормотала Гретна. — Вы знаете, как я ненавижу и презираю вас. Я дала слово, что не раскрою ваше предательство. Не мучайте меня больше, давайте… вернемся.

— Я не мучаю вас, — ответил Роксхолл. — Я говорю вам, что мы будем делать. Медовый месяц, малышка Гретна! Медовый месяц, о котором вы никогда и не мечтали. Но нам не нужен священник, вам и мне. Официальные узы станут помехой, когда любовь перестанет нас интересовать и мы захотим избавиться друг от друга.

— Я не вышла бы… замуж за вас, даже если бы вы, стоя на коленях, просили меня об этом, — выпалила Гретна.

— А я не собираюсь жениться на вас, — ухмыльнулся он. — Но, как я уже говорил вам до этого, мне доставляет удовольствие видеть вас в ярости. Когда ваши глаза горят, вы красивее, чем обычно.

Он не прикоснулся к ней, но его уверенность и то, как он смотрел на нее, заставляли Гретну чувствовать себя так, словно его большие руки и толстые губы обследовали все ее тело. Она вскрикнула от ужаса, отвернулась от него, в панике оглядывая каюту.

— Я не могу… бежать от вас, милорд, — отчаянно произнесла девушка. — Я знаю это. Поэтому должна просить вас, если в вас есть хоть капля порядочности, отвезите меня назад. Я… прошу вас сделать это, будьте… милосердны.

Роксхолл рассмеялся.

— Значит, теперь вы просите меня, — заметил он. — Это в самом деле другой тон. Вы будете упрашивать меня еще сильнее, малышка Гретна, прежде чем я покончу с вами. Думаю, я получу огромное удовольствие от… нашего медового месяца.

— Вы не можете, не можете! — кричала Гретна. — Я прошу вас, милорд, послушайте меня. Вы не можете сделать такую вещь. Отпустите меня… и я буду благодарна вам всю оставшуюся жизнь.

— Я никогда не прощу себе свою слабость, зная, что победил, но даже не попробовал вкуса победы, — ответил Роксхолл.

— Пожалуйста! Пожалуйста! — взмолилась Гретна.

— Прекрасно, — мерзко захихикал Роксхолл. — Прекрасно. Как вы восхитительны, когда испуганы! У нас много времени для подобных представлений. Давайте выпьем немного вина. Красивые женщины и вино всегда должны быть рядом.

На столе лежал колокольчик. Он взял его и позвонил. Почти сразу же вошел слуга.

— Принесите графин вина, — приказал лорд.

Когда мужчина был уже у дверей, Гретна рванулась вперед.

— Подождите! — крикнула она. — Я…

Но дальше сказать не решилась. Почему-то она не могла заставить себя разыграть сцену перед слугой. И словно поняв ее замешательство, Роксхолл рассмеялся и сказал:

— Леди хотела попросить, чтобы ей принесли шампанское, и побыстрее.

Слуга вышел из каюты. Гретна закрыла лицо руками и опустилась на стул. Лорд Роксхолл наблюдал за ней с удовлетворенной улыбкой.

— Так отчаиваться совершенно не обязательно, моя дорогая Гретна, — медленно произнес он. — Мы хорошо проведем время, уверен в этом. Вы должны были достаточно видеть бомонд, чтобы понять, что молодые женщины такого рода, как вы, нуждаются в покровителе.

— Как вы смеете говорить мне подобные вещи! — крикнула Гретна, подняв голову. Ее голос дрожал от ярости. — Я не женщина такого рода. Вы знаете это очень хорошо. Моя мать сбежала с отцом, но мой дед был благородным человеком и отец имел достойное происхождение.

— А вы, дорогая моя, — возразил Роксхолл, — гостья самой известной женщины такого рода на всех Британских островах, госпожи Фитцгерберт, любовницы его королевского высочества принца Уэльского.

Гретна прикусила губу. Почти со сверхъестественным усилием она сдержалась, чтоб не открыть ему правду, чтоб не рассказать ему, что Мария вышла замуж за принца перед Богом и перед свидетелями.

— Видите, вам нечего сказать, — презрительно заметил Роксхолл. — Значит, ваши сомнения ни к чему, как и бесполезны ваши мольбы о сострадании. Давайте насладимся друг другом. Ах! Вот и вино.

В каюту вошел слуга с серебряным подносом, на котором стоял графин с красным вином, шампанское и хрустальные бокалы.

— Поставьте, — приказал Роксхолл. — Я сам разолью.

— Очень хорошо, милорд. Капитан просил засвидетельствовать его почтение и сказать, что таможенное судно запрашивает название нашей яхты и место назначения.