Хизер Гротхаус: Рыцарь её сердца

Вздохнув с мрачным видом, Сибилла полностью откинулась на спинку стула и сцепила пальцы на груди.

— Очевидно, вы собираетесь захватить Фолстоу, но, думаю, он не достанется вам столь легко, как вы полагаете. Это мой замок. Мой и моей семьи. И я готова биться за него до последнего.

— Леди Фокс, вы должны понимать, что все последствия такого упорства падут на вашу голову, — заметил Джулиан. — Эдуард требовал вас к себе не меньше шести раз.

— Восьми, — поправила его Сибилла.

— Итак, — продолжал Джулиан, — восемь официальных вызовов в парламент! И это не считая бесчисленных приглашений ко двору для частных аудиенций. Все споры насчет Фолстоу не утихают с момента кончины Мориса Фокса, обстоятельства смерти которого подлежат расследованию.

— Зачем? — Сибилла вызывающе посмотрела на Гриффина. — Моя мать владела замком на законных основаниях еще при покойном отце Эдуарда. Неужели этого недостаточно нынешнему монарху?

— Думаю, и вы, и я согласимся с тем, что методы правления покойного Генри [1] Генрих III — король Англии (1216–1272), герцог Аквитанский, один из самых малоизвестных британских монархов. Правил дольше всех прочих средневековых королей Англии — 56 лет. — Здесь и далее примеч. пер. были… Ммм… Скажем так, не совсем совершенны.

Сибилла раздраженно дернула одним плечом.

— Мой отец весьма лояльно относился к Генриху даже в самые бурные и неустойчивые времена его правления. Он боролся вместе с ним против засилья баронов и погиб в бою, сражаясь бок о бок уже с самим Эдуардом. Невзирая на то, кто стоит сейчас у власти — Генрих, Эдуард или кто-то другой, — такая искренняя преданность требует вознаграждения.

— Полностью с вами согласен, миледи, — проговорил Джулиан. — И вполне возможно, все это стоило бы объяснить Эдуарду в личной беседе, когда он вызывал вас к себе. Этим удалось бы избежать затянувшегося противостояния, похожего на бунт.

— Говоря о бунте, сэр, вы несете вздор! — усмехнулась в ответ Сибилла. — Эдуард дал ясно понять, что был готов предъявить моей матери обвинение в измене, а теперь хочет предъявить его и мне — по наследству.

— Если ваша мать была именно такой, как я подозреваю, то Фолстоу вам и не принадлежит, — быстро возразил Джулиан Гриффин, сохраняя спокойствие в голосе. Эти слова неприятно кольнули Сибиллу в сердце. — Обвинение против Амиции Фокс будет вынесено посмертно, а на владения будет наложен арест с последующим изъятием из собственности в пользу Короны. Юридически это похоже на тот случай, когда вор, например, украл чей-то кошелек и перед смертью передал все монеты нищей наследнице. Несмотря на очевидную невиновность ребенка, деньги ей не принадлежат.

Сибилла почувствовала, как гневно запылали ее щеки при взгляде на Джулиана.

— Не считайте меня тупицей, лорд Гриффин, я не нуждаюсь в разъяснениях посредством наивных метафор. Если ваша миссия здесь заключается в том, чтобы взять Фолстоу силой, почему же вы сразу не пошли на штурм? И с какой стати я вынуждена вступать с вами в переговоры, которые все равно ни к чему не приведут?

Брови Джулиана подпрыгнули вверх, и пухлые губы изогнулись в понимающей ухмылке:

— Могу я быть с вами откровенным? Вы пробудили королевский гнев, и монарх желает, чтобы вы предстали перед судом за неоднократное неподчинение законным требованиям. Но прежде всего Эдуард хочет знать правду, леди Сибилла. Да, он хочет правды и послал меня восстановить истину.

— A-а, так, значит, вы; посредством осады замка восстанавливаете истину? — несколько недоумевающе усмехнулась Сибилла. — Если так, могу ли я знать, каким способом вы собираетесь это делать?

— Я намерен допросить вас до возвращения в Лондон.

— Допросить меня? — Сибилла подалась вперед на своем стуле, не в силах больше сдерживать ярость. — Вы ожидаете, что мы будем дружески беседовать, в то время как ваши люди стоят у ворот, только и ожидая команды на начало бойни?

Возможно, из-за того, что голос Сибиллы стал слишком громок, спеленатая малышка выбрала момент для того, чтобы напомнить о себе жалобным воплем, эхом отразившимся от стен зала. Взгляд Сибиллы упал на женщину, державшую на руках младенца, и в ее глазах мелькнули добрые искорки.

— Прошу прощения, лорд Джулиан, — проговорила нянька тихим голосом, — но леди Люси необходимо покормить.

Мужчина встряхнул своей львиной гривой и взглянул на Сибиллу.

— Может быть, в замке найдется место, где Маррин могла бы уединиться?