Тесса Дэр - Дважды соблазненная

— Ты, ублюдок! Сукин сын!

О, такого рода прием был ему хорошо знаком. Именно этого он и ожидал. Но если только старые суеверия не оказались верны и какая-то ведьма не предсказала его появления, то Рис знал: эти слова не могли адресоваться ему. Вряд ли кто-то узнает его, ведь в последний раз он был здесь семнадцатилетним юношей.

Движимый любопытством, с наслаждением вдыхая запахи эля и горящего в печи торфа, он остановился на пороге.

Таверна была забита людьми. Как всегда. В ней едва хватало места для маленькой барной стойки, полудюжины столиков и разнокалиберных стульев и табуреток. И сейчас, словно знаменуя прибытие Риса, здесь царил полнейший хаос.

— Давай! Врежь ему! Да покрепче!

Двое дюжих дикарей посреди комнаты медленно ходили по кругу, выплевывая ругательства, а остальные тем временем отодвигали столы и стулья. Тот из драчунов, что был повыше, неловко взмахнул рукой, но ударил только воздух. Зато по инерции влетел в объятия одного из зевак. Тот оскорбился и оттолкнул болвана. И уже через секунду завязалась всеобщая драка — по всей комнате мелькали кулаки.

Стоя незамеченным в темном проходе у двери, Рис переступал с ноги на ногу — его одолевала жажда крови. Когда-то в молодости он ринулся бы в самую гущу драки, лишь бы ощутить жаркое биение пульса, жалящее прикосновение осколка стекла, царапающего кожу, и вкус крови во рту. И даже сейчас он испытывал странное возбуждение. Оказывается, он был еще жив…

Но больше не молод. Война утолила его жажду драк и боли. И он давно уже не считал себя живым.

Минуты через две общая свалка распалась. И снова два болвана, задыхаясь, стояли лицом к лицу — они явно жаждали большего. И оба глупо ухмылялись — словно привыкли к таким субботним забавам. Впрочем, возможно, так оно и было.

Да и какие еще развлечения на этих пустошах? Только пьянство и стычки…

Внимательно изучив их лица, Рис задался вопросом: уж не братья ли эти двое? Хотя, возможно, кузены. У того, кто повыше, были расплывчатые черты лица, у того же, что покороче, — клюв, как у хищной птицы. Но глаза у обоих были одного унылого оттенка голубого, и в них отражалась абсолютно одинаковая пустота. А на лицах были написаны глупость и тупое упрямство.

Тот, кто покороче, схватил низкую табуретку и стал вертеть ею перед противником, словно дразня быка. И Бык не выдержал. Попытался нанести удар поверх табурета, но ничего не вышло. Рука просто не достала до противника. Тогда Бык схватил подсвечник и стал им размахивать.

Клюв отшвырнул табурет, разлетевшийся на части при ударе о камин. Бык на секунду отвлекся, а Клюв прыгнул к столу, все еще накрытому к ужину. На белой скатерти, усеянной крошками хлеба, по-прежнему стояли полупустые тарелки.

Рис нахмурился. Когда это старый Мэддокс обзавелся такой роскошью, как скатерти?!

Но все эти мысли вылетели у него из головы, когда Клюв выхватил нож.

— Я научу тебя, как замахиваться подсвечником, шлюхин ты сын! — прорычал он.

Все присутствующие замерли. А Рис оттолкнулся от дверного косяка и выпрямился, намереваясь вмешаться. Уж если в ход пошли медный подсвечник и нож, кого-то могли серьезно покалечить, если не убить. Как ни устал Рис от драк, еще больше он был утомлен видом умирающих.

Но прежде чем он успел сделать хоть шаг, где-то в стороне раздался грохот. Оказалось, разбилась бутылка — дзинь-дзинь-дзинь.

А потом вдруг бух — и Клюв без сознания рухнул на пол. С головы же его стекали винные струйки.

— Хэролд Симонс, за это вино платишь ты! — Стройная темноволосая женщина стояла над бесчувственным Клювом, сжимая в руке то, что осталось от бутылки зеленого стекла. — И за скатерть тоже, олух! — Она покачала головой, с сожалением прищелкивая языком. — Кровь и кларет никогда не отойдут от белого полотна. Что же до тебя, Лоренс…

Резко развернувшись, женщина набросилась на второго громилу. При этом она угрожающе размахивала бутылкой, скалившейся острыми осколками-зубьями.

Будучи мужчиной, к тому же ростом вдвое больше этой женщины, Лоренс все же беспомощно поднял руки, словно сдаваясь без боя. Да и все остальные молча замерли, явно опасаясь жестокого наказания от рук этой крохотной женщины.

«Очень интересно», — подумал Рис. Уж ему-то, человеку, который несколько лет командовал солдатами, стремление стать по стойке «смирно» говорило о многом.

Тыча бутылкой в Лоренса, женщина прижала его к стенке.

— Это привез сюда твой собственный хозяин, понятно?