Елена Арсеньева - Страсть сквозь время

Рощин даже покачнулся. Ничего подобного он, конечно, не ждал!

— Отлично. Как пожелаете. Так и договоримся. Всего доброго.

Он вышел… Дверь хлопнула. Через мгновение внизу раздраженно взревел мотор.

Рощин уехал.

— Вышиб дно и вышел вон… — пробормотала Лидия.

Да… интересный поворот событий, конечно. А может быть, зря она сказала «нет»?

Нет, не зря. Все-таки она была любовницей прапрапрадеда Рощина, а потому в его объятиях испытывала бы к нему слишком уж родственные чувства. А это, пожалуй, не способствует любовной пылкости.

Так что — однозначно нет!

Как говорится, не судьба…

МОСКВА, 2 CЕНТЯБРЯ 1814 ГОДА

Моя дорогая, моя ненаглядная кузина!

Пишу тебе, чтобы поздравить с рождением сына, этого милого ангела. Какое счастливое событие! Благодарение Богу, что здоровье твое и маленького Алексея хорошо, что ты благополучна после столь тяжелых родов. Не могу передать, что я ощутила, когда узнала, что ты назвала ребенка этим святым, священным для меня именем! Впрочем, это имя священно и для вас. Я помню, на вашей свадьбе Василий сказал, что отныне все старшие сыновья в его роду будут непременно зваться только так — в честь моего обожаемого покойного супруга и его старшего брата, — но все же могла родиться девочка… К счастью, сын, сын у вас, и на свете появился новый Алексей Васильевич Рощин. Я желаю ему сделаться таким же красавцем и молодцом, каким был его покойный дядюшка. Хочется только верить и надеяться, что век его окажется длиннее, что он и сам станет отцом многих сыновей и дочерей и продолжит ту традицию, которая основалась с его рождением.

Ты просила меня написать, как я живу? Что тебе сказать… Сегодня два года, день в день, как свершилось самое страшное, самое печальное событие в моей жизни: я лишилась своего обожаемого супруга.

Называть Алексея супругом мне привелось только ночь, которую мы провели… мы провели, как брат и сестра. Он не прикасался ко мне. Он всю ночь стоял у двери и вслушивался в звуки, которые приносила к нам ночь .

Я понимала, что происходит в его душе. Он не мог ни о чем думать, кроме как о том, что в одной из комнат нашего старого дома его жизнь сейчас выкупала у врага женщина, которую он любил. Она выкупала своим телом не только его жизнь, но и право на месть — за себя…

А утром мы узнали, что она исчезла. Неожиданно появилась она в нашем доме, в нашей жизни — и так же неожиданно исчезла. Где она, куда ушла — этого не знает никто. Думаю, мы никогда этого и не узнаем, да и не попытаемся узнать .

Марше был в ярости, но оказался человеком чести. Он стрелялся со Сташевским, оба были ранены: доктор — в живот, Марше — в левую руку. Однако у него хватило сил вторично за один день выйти к барьеру, чтобы с одного выстрела сделать меня вдовой. Он попал Алексею прямо в сердце .

И разбил мое — как я думала, навеки…

Моя дорогая Жюли, какое счастье, что Бог не привел тебе пережить этих страшных потрясений, которые выпали на долю Москве и москвичам! Право, не найти среди жителей нашей древней столицы ни одного человека, чья судьба не была бы разрушена! Люди с превеликим трудом возвращаются к жизни, многим негде жить… На счастье, наш дом цел, мне было где поселиться с Фоминичной. Я бы не смогла больше оставаться в Затеряеве. Два года я там не была, не знаю, когда наберусь душевных сил поехать туда вновь, однако часто вижу во сне этот прекрасный, просторный дом и сад с одичавшими яблонями и смородиной, заплетенной крапивою. Мы там гуляли втроем: я, Алексей и она…

Она!

Вчера мне приснился сон. Как будто я прохожу через сад и оказываюсь на высоком берегу нашей реки. Ветер гонит сизую волну, солнце сияет, а вдоль воды тянутся следы — мужские и женские. Они сходятся с разных сторон берега, потом некоторое время тянутся вместе, словно сплелись в объятии, а потом снова расходятся в разные стороны, чтобы не встретиться никогда. Это словно бы история любви, которая протекала на моих глазах .

Я проснулась оттого, что глаза мои были влажны. И не скоро смогла уснуть вновь…

Жизнь порою так жестока к любящим сердцам! Ах, моя дорогая Жюли, какое счастье, что ты не знала и не узнаешь этого !

Храни тебя Бог от печалей и болезней — тебя, твоего мужа и вашего сына, увидеть которого я так жажду. Мне кажется, его глазами взглянет на меня человек, которого я так любила — и который любил не меня. Он любил ту, которую ты, впервые услышав эту историю, с возмущением назвала авантюристкой .