Он сел к ней ближе и взял ее за руки.
– Не сомневайтесь в себе, Марта. Подумайте о служанках, которых вы спасли. И о тех, за кого отомстили. Подумайте о том, сколько хорошего вы сделали для всей округи.
И снова она кивнула. Но ей придется самой это пережить, и он даст ей такую возможность.
Тео выпустил ее руки и начал подниматься. Но ее пальцы внезапно вцепились в его руку.
– Тео, останьтесь. Прошу вас.
– Вам нечего бояться, Марта. Если он собирается уехать завтра, я всю ночь просижу у вашей двери.
– Я имела в виду другое, – проговорила она жалобно. И в глазах ее было отчаяние.
Тео смотрел на нее с удивлением. А она вдруг рванулась к нему и прижалась губами к его губам.
Боже, неужели она не знала, как он пытался не желать этого? Он дал ей возможность закончить поцелуй, потом усадил ее на кровать и сел с ней рядом. Сел совершенно опустошенный.
Он не хотел этого. Вернее, пытался не хотеть. Но это не очень-то у него получалось.
Оба молчали, и Марта чувствовала, как ее щеки заливает густой румянец. «Гордость ни к чему не приведет», – сказала она себе наконец.
– Тео, прошу… – робко прошептала она.
Он отвел глаза и взглянул на свечи. Потом снова повернулся к ней. Его вдруг охватила невероятная усталость… и печаль. Чуть помедлив, он поднял руки и потянулся к своему галстуку. Глядя на Марту с той же печалью, принялся развязывать узел.
Она невольно вздохнула. В данных обстоятельствах слова о любви прозвучали бы жестоко. «Я люблю тебя, но все же не выйду за тебя замуж». Сказать так – это было бы жестоко по отношению к ним обоим. Но быть может, она даст ему возможность почувствовать себя счастливым.
Ее руки коснулись его рук, потом медленно опустились к пуговицам жилета. Она помогла ему раздеться с нежностью любимой супруги – словно он провел тяжелый день и теперь обращался к ней за помощью. Она могла бы дать ему все это, если бы все было иначе.
Он стянул рубашку через голову. В пламени свечей волоски на его груди отливали золотом. Мускулы на его плечах напряглись, когда он потянулся к ленте, стягивавшей воротничок ее ночной рубашки.
И оба молчали, ни слова не проронили. Лишь тихий шелест ткани нарушал тишину в комнате.
– Мне потушить свечи? – спросил он наконец, когда полностью разделся и был готов забраться в постель, но Марта покачала головой в ответ.
На этот раз он не предлагал ей быть ее конюхом, не требовал ничего особенного и не пытался поразить ее грубыми словами. Он лишь подложил ладони ей под спину и взглянул в ее глаза. «Возможно, – эта мысль кольнула его, – между любящей женой и мужем отношения бывают именно такими. Не жаркое пламя, а устойчивый теплый свет, который остается даже тогда, когда само пламя погаснет. Но она никогда не узнает об этом».
– Не плачьте, – попросил он. – Пожалуйста, не плачьте. – Он повторял и повторял эти слова, целуя ее залитое слезами лицо, и всякий раз, когда он это говорил, Марта снова начинала плакать. Но он не спросил, в чем дело, потому что уже и так догадался.
Наслаждение накрывало ее горьковато-сладкими волнами – в последний раз. Она с силой прижималась к нему, обхватив за плечи, чтобы быть как можно ближе. Вскоре он задрожал – все было кончено, они перевернули последнюю страницу.
А потом они лежали рядом, и Тео, проводя пальцами по ее животу, тихо вздыхал.
– Еще ничего не заметно, – сказала она. Он разобьет ей сердце!
– Вы не правы. – Его пальцы прочертили арку по ее бедру. – Изгиб вот здесь стал чуть больше.
Это было лишь его воображение. Ее тело не могло измениться так скоро. И почему-то его сердце болезненно сжалось.
– Тео, мне так жаль… – Марта с трудом сдерживала слезы.
– Знаю. – Он вздохнул и подогнул колени. – Но какой бы путь вы ни выбрали, от сожалений никуда не деться. И вы сделали то, что хотели. В этом должно быть какое-то утешение.
Когда-то она тоже так считала. Но теперь, в его объятиях, думая о будущем без него, она не могла найти утешения.
На следующее утро Марта проснулась с потрясающей мыслью – такая мысль могла родиться в сердце только после ночи любви, после того, как она спала в объятиях мистера Мирквуда.
А он ушел, не разбудив ее. И сегодня он уже не вернется. Поэтому она должна отправиться в Пенкарраг и сказать ему. Она скажет ему все, что прежде была вынуждена скрывать из осторожности.
Миссис Джеймс Расселл была в столовой – одинокая фигура перед тарелкой с селедкой. Кроме нее, в комнате находился лишь слуга. Не взяв из буфета даже тоста, Марта села напротив гостьи. Та поздоровалась с ней с понятной настороженностью и сделала глубокий вдох.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу