Кэндис Кэмп - Невеста джентльмена

Тем временем Ройс помог забраться в экипаж последней из ее сестер, и Мэри, запнувшись, протянула свою руку. Скользнув, она оказалась в его руке, пальцы мужчины мягко обхватили ее ладонь. Мэри ясно ощутила тепло его кожи… Оно показалось ей необычно сильным, почти жарким, хотя, возможно, это ее рука внезапно заледенела?

Мэри взглянула в его лицо снизу вверх. Находясь к Ройсу ближе, чем когда-либо, она смогла рассмотреть его до мельчайших деталей и только сейчас заметила, насколько длинны и пушисты его ресницы, такие же коричнево-рыжие, как и брови, значительно темнее белокурых волос, насколько сильно подчеркивают они яркую зелень его глаз. И Ройс также смотрел прямо в глаза Мэри. В этом взгляде она одновременно ощутила такую глубину и жар, что внезапно почувствовала неожиданный прилив невесть из-за чего появившейся стыдливости. Мэри опустила глаза, ее щеки залились румянцем, и едва ощутимо она почувствовала легкое пожатие кончиков его пальцев.

Мэри пулей вскочила в экипаж, но несколько мгновений ей все еще казалось, что она чувствует руку Ройса на своей. Все три сестры уже втиснулись на одно сиденье, поэтому ей пришлось занять место напротив. Она со страхом осознавала, что будет ехать рядом с сэром Ройсом, который, дав какие-то указания вознице, забрался в экипаж и устроился на мягкой кожаной обивке рядом с Мэри.

Стараясь избегать его взгляда, она с преувеличенным интересом принялась разглядывать внутреннее убранство экипажа. Действительно, еще ни разу в жизни ей не приходилось видеть такого изящества и комфорта. Экипаж был просторен изнутри, широкие сиденья и спинки в виде подушек обиты мягкой темно-красной кожей, короткие, но тяжелые занавески обрамляли окна, которые, казалось, сами притягивали к себе остатки вечернего сумеречного полумрака.

Экипаж тронулся и покатил по неровной булыжной мостовой, при этом Мэри ни на секунду не забывала, что Ройс находится рядом. Создавалось впечатление, что его широкие плечи занимают большую часть пространства, а мускулистые ноги находятся лишь в нескольких дюймах от ее бедер. Опасаясь, что экипаж качнется и она прикоснется к Ройсу, Мэри изо всех сил вжалась в противоположную стену.

Достаточно долго в экипаже царило молчание, поскольку все четыре девушки, да и их спаситель тоже, чувствовали себя достаточно настороженно. В конце концов Ройс не выдержал.

– Могу ли я узнать, откуда вы, молодые леди, прибыли в Лондон?

– Из города Трех Углов, – немедленно доложила Лили, словно находилась на уроке географии. – Это совсем небольшой городок недалеко от Филадельфии, штат Пенсильвания, Соединенные Штаты.

– Я понял, – кивнул Ройс. – И каким ветром вас занесло в Англию?

– Лили. – Мэри кинула на сестру предупреждающий взгляд.

– А что в этом такого, если я… – удивленно начала Лили, посмотрев на старшую сестру.

– Нет, ваша сестра, вне всякого сомнения, права, – мягко остановил ее Ройс. – В таком городе следует вести себя осторожно, он может оказаться слишком опасным местом. Хотя, – добавил он, посмотрев на Камелию, продолжавшую незаметно сжимать в руке свое оружие, – я не уверен, что держать все время нож наготове так уж необходимо.

– Обычно мы не носим с собой оружия, мистер… Простите, – поправилась Мэри, – я хотела сказать – сэр Ройс. Но вы ведь сами заметили, что город может быть опасен. Вот Камелия и решила сегодня надеть свой нож.

– Надеть?! – Он недоуменно уставился на Камелию, словно пытался разглядеть на ее шее болтающиеся ножны.

Улыбнувшись, Камелия приподняла подол юбки, обнажив при этом часть стройной икры, и, ничуть не смущаясь, продемонстрировала привязанные к голени маленькие кожаные ножны. Она наклонилась, ловко, одним скользящим движением всунула в них свой нож и, одернув юбку, посмотрела на Ройса.

– Вижу, – несколько ошеломленно пробормотал Ройс. Мэри ощутила легкое удовлетворение, увидев надменного англичанина в столь смущенном виде. – Да уж, ловко. В самом деле я перестаю так уж беспокоиться о вашей безопасности.

– Вы правы, – живо согласилась Мэри, – вам действительно не стоит беспокоиться.

По правде говоря, она и сама не знала, отчего ей так не хотелось открывать этому человеку всю правду о себе и о своих сестрах. По большому счету он не сделал им ничего дурного, наоборот, они не получили от Ройса ничего, кроме добра, но недоверие все еще продолжало царапать ее душу. Возможно, это происходило лишь из-за того, что англичанин сумел воздействовать на нее совершенно непонятным образом, возможно, из-за того, что под его проницательным взглядом в ней тут же просыпалась неуверенность в себе. А быть может, она просто злилась на себя, осознавая, что ощутила неподдельное облегчение, когда сэр Ройс взвалил на себя их проблемы, взявшись сопровождать до постоялого двора. Конечно, было легко и замечательно переложить свои заботы в чьи-то чужие руки, а самой отстраниться, хотя ответственность за начало новой жизни сестер лежала лично на ней самой!