Нэн Райан - Полночное свидание

Жан стоял и смотрел на юную девушку с испачканным грязью хорошеньким личиком, со спутанными мокрыми волосами, в разорванном платье. Его сердце сжалось от сострадания. Отослав прочь своих людей, он стал осторожно пробираться сквозь обломки мебели, разбросанные доски, прокладывая путь к девушке, которая пела отцу, обнимая его слабыми руками. Жан опустился рядом с ней на колени.

— Деточка, — позвал он нежно.

Серина, глядя в пространство и продолжая петь, даже не повернула головы. Жан вздохнул, погладил ее по щеке и тихо сказал:

— Дорогая, я Жан Лаффит. Я приехал, чтобы помочь тебе.

Она медленно подняла измученное лицо и посмотрела на него огромными голубыми глазами.

— Я должна петь, — прошептала она. — Вы же видите: мой папа спит, и я… я… Он хочет… — Ее нижняя губа задрожала, словно взгляд черных глаз Жана вернул ее к реальности. — Пожалуйста, не могли бы вы… не могли бы вы прийти в другое время? Вы же видите… отец… он… он — Ее голос сорвался, а глаза наполнились слезами.

— Милая деточка. — Голос Лаффита был проникновенным и теплым. Он освободил руки Серины и притянул ее к себе. Она приникла к его груди, а Жан бережно положил голову ее отца на пол. Затем помог дрожавшей Серине подняться на ноги.

И тут она разрыдалась, спрятав лицо на груди Жана Он осторожно вывел ее из разрушенного дома, а затем приказал матросам похоронить Тейлора Донована. Подойдя к своему жеребцу, он взял плащ и закутал в него Серину. Она цеплялась за него, продолжая горько плакать. Жан отвел ее в сторону, нежно шепча:

— О, моя деточка, моя деточка…

Серина подняла к нему заплаканное лицо и прошептала:

— Мой отец мертв.

— Да, деточка. — Жан ласково поцеловал ее в мокрую щеку.

Она снова прильнула к нему, спрятав лицо у него на плече. Он долго держал ее в объятиях. Когда, наконец, она перестала содрогаться от рыданий, когда стала такой же спокойной, как и человек, обнимавший ее, Жан Лаффит повернулся и зашагал к ее дому.

К этому времени тело Тейлора Донована уже покоилось в земле. Когда Лаффит привел туда Серину, над могилой возвышался холмик, и необтесанный кол, воткнутый в песок, указывал на место его захоронения.

Увидев могилу, Серина упала на колени и обняла ее. Жан стоял сзади, опустив голову. Один из матросов Жана подошел к нему и прошептал:

— Капитан, скоро начнется прилив. Нам лучше уехать, иначе мы попадем в ловушку.

— Забирай людей и уезжай, — приказал Жан. — Мы скоро догоним вас.

Кивнув, суровый моряк вскочил на коня, остальные последовали за ним. Когда усталые люди двинулись вперед в надвигающихся сумерках, они услышали нечто, о чем, они знали, никогда никому не расскажут и не будут обсуждать даже между собой.

Жан Лаффит пел церковный гимн.

Он пел его вместе с Сериной, стоя рядом с ней на коленях, и его густой баритон красиво вплетался в ее уверенное сопрано. Когда они допели гимн, Серина повернулась к Жану:

— Не могли бы вы прочитать молитву?

Жан ласково посмотрел на нее, склонил голову и начал:

— Господь Всемогущий, прими в свое царство твоего смиренного слугу. Прости ему его прегрешения и прояви сострадание к его бессмертной душе. Во имя Сына своего Иисуса утешь дочь, оставленную им, и оберегай ее до конца ее дней. Аминь.

— Аминь, — тихо повторила Серина.

Жан поднялся.

— Деточка, если мы не поспешим, то не сможем отсюда выбраться. Прилив уже начался.

— Да.

Взяв Серину под локоть, Жан помог ей встать на ноги и повел к своему черному жеребцу. Взлетев в седло, он наклонился и помог ей взобраться на коня позади него. Она обхватила Жана руками за талию, и он пустил лошадь галопом. Мощный черный конь мчался по мокрому песку, хозяин подгонял его, чтобы преодолеть глубокий овраг, пока оставалось время. Если оно еще оставалось.

Но черная вода уже хлынула в овраг и выплескивалась на его берега. Жан осадил коня, и вороной нервно затоптался на месте. Жан посмотрел на бурлящие потоки воды, потом резко повернул коня в поисках более подходящего места для переправы.

— Это моя вина, — вздохнула Серина. — Я слишком долго оставалась с отцом…

— В этом нет твоей вины, — утешил ее Жан.

— Но мы ведь не сможем переправиться на другой берег, не так ли?

— Не сегодня, — ответил Жан. — Но тебе незачем беспокоиться. У меня с собой есть вода и пища. Мы поедем в «Мезон-Руж» завтра утром.

— Идем, — позвала Серина, взяв Жана за руку.

Через покосившуюся дверь она провела его в почти не пострадавшую от воды спальню.