Джорджетт Хейер: Великолепная Софи

– По правде говоря, – сказал сэр Горас, закрывая табакерку и убирая ее в карман, – именно из-за Софи я и приехал.

Уже пятнадцать лет сэр Горас был вдовцом, и за это время он ни разу не попросил сестру о помощи по воспитанию дочери, не воспользовался се непрошенным советом, и при этих словах ее охватило смущение. Она сказала:

– Да, Горас? Милая Софи, я не видела ее уже около четырех лет. Сколько ей сейчас? Я думаю, ей скоро выезжать в свет?

– Она давно уже выезжает, – ответил сэр Горас. – Только этим и занята. Ей двадцать.

– Двадцать! – воскликнула леди Омберсли. Она посчитала в уме и подтвердила:

– Да, так и есть, ведь моей Сесилии уже девятнадцать, а я помню, что Софи родилась почти на год раньше. Боже мой, да! Бедная Марианна! Она была так прелестна!

Сэр Горас без труда вызывал в воображении облик своей умершей жены.

– Да, действительно, – согласился он. – Ты знаешь, все проходит. Софи не очень похожа на нее – скорее на меня!

– Я знаю, какое она для тебя утешение, – вздохнула леди Омберсли. – И, дорогой Горас, что может быть трогательнее твоей преданности ребенку!

– Я ничуть не предан, – прервал сэр Горас. – Я бы ни за что не держал ее при себе, если бы она причиняла беспокойство. Милая крошка Софи!

– Да, дорогой, без сомнения, но таскать малышку за собой по всей Испании и Португалии, когда ей было бы гораздо лучше в хорошей школе…

– Только не ей! Там бы она выучилась только скучать, – цинично произнес сэр Горас. – Кроме того, сейчас меня бесполезно упрекать – слишком поздно! Дело в том, Лиззи, что я попал в затруднительное положение. Я бы хотел, чтобы ты позаботилась о Софи, пока я буду в Южной Америке!

– В Южной Америке? – задохнулась леди Омберсли.

– В Бразилии. Я не собираюсь там задерживаться надолго, но взять малышку Софи с собой не могу, не могу я оставить ее и с Тилли, потому что Тилли умерла. Пару лет назад, в Вене. Очень не вовремя, но полагаю, она это сделала не нарочно.

– Тилли? – тупо переспросила леди Омберсли.

– Господи, Элизабет, не надо повторять все, что я говорю! Что за ужасная привычка! Мисс Тиллингем, гувернантка Софи!

– Боже мой! Уж не хочешь ли ты сказать, что сейчас у девочки нет гувернантки?

– Ну, конечно же, нет! Ей и не надо! Когда мы были в Париже, у нее всегда было много компаньонок, а в Лиссабоне это уже не имело значения. Но в Англии оставить ее одну я не могу.

– Еще бы! Но, мой дражайший Горас, хотя я бы все для тебя сделала, я не совсем уверена…

– Чепуха! – бодро произнес сэр Горас. – Она будет прекрасной подругой для твоей дочери – как ее там? Сесилия? Моя дорогая крошка! Ты знаешь, ведь у нее нет ни одного недостатка!

Такой отцовский отзыв заставил его сестру прищуриться и вызвал слабый протест с ее стороны. Сэр Горас не обратил на него внимания.

– Более того, она не доставит вам никаких хлопот, – добавил он. – У нее есть голова на плечах, у моей Софи. Я никогда за нее не волновался.

Хорошо зная характер брата, леди Омберсли легко в это поверила, но так как она была столь же беззаботна, ни одно замечание не сорвалось с ее уст.

– Я уверена, она милая девочка, – согласилась она. – Но понимаешь, Горас…

– Кроме того, ей пора выходить замуж, – убеждал сэр Горас, садясь в кресло перед камином. – Я знаю, что смогу положиться на тебя. Займись этим, ведь ты ее тетя! И моя единственная сестра, кстати.

– Я была бы счастлива выводить ее в свет, – задумчиво проронила леди Омберсли. – Дело в том, что мне… Боюсь, что… Видишь ли, прошлогоднее представление Сесилии в свете обошлось очень дорого, а перед тем Мария вышла замуж, а Хьюберт поступил в Оксфорд, не говоря уже о плате за учебу бедняги Теодора в Итоне…

– Если тебя беспокоят расходы, Лиззи, то их я беру на себя. Тебе не придется представлять ее ко двору, этим займусь я по возвращении, если же ты вообще не хочешь касаться этой проблемы, я обращусь к другой леди. А сейчас я хочу, чтобы она общалась со своими кузинами, вращалась в подобающем ей кругу – ты ведь знаешь порядок!

– Конечно знаю, а о проблеме и речи нет. Но мне все же кажется, что, возможно, ничего не выйдет. Мы не так уж много развлекаемся.

– А надо бы, имея на руках целую ораву девушек, – резко сказал сэр Горас.

– Но, Горас, у меня нет на руках оравы девушек, – протестующе воскликнула леди Омберсли. – Селине всего шестнадцать, а Гертруда и Амабель только что вышли из детской.

– Теперь понимаю, – снисходительно произнес сэр Горас, – ты боишься, что она затмит Сесилию. Нет, нет, моя дорогая! Осмелюсь предположить, ты считаешь ее очена красивой. Но Сесилия – это нечто особенное. Помнится, я так подумал, увидев ее в прошлом году. Я был поражен, так как ты никогда не поднималась над общим уровнем, Лиззи а Омберсли я всегда считал некрасивым.