Сюзанна Энок: Скандальное пари

Карета остановилась. Подавив желание выскочить и скрыться от всех в буковой роще, Грейдон подождал, пока Хоббс, дворецкий, откроет дверцу.

— Добро пожаловать в Хаверли, ваша светлость, — скрипучим старческим голосом произнес тот.

— Спасибо, Хоббс. — Грей вышел и подал Элис руку. — У нас сломалась одна карета — примерно в миле отсюда. Пошлите туда кузнеца, и пусть он захватит колесо. Я оставил лошадей на Симмонса и нескольких слуг.

— Я сейчас же займусь этим, ваша светлость. Надеюсь, никто не пострадал?

— Мою одежду придется выбросить, — пожаловался Бламтон, слезая с облучка, где он сидел рядом с кучером. — Спасибо, что заставили меня жариться на солнце. Я чувствую себя словно кирпич.

— А вы на кирпич и похожи, — сказал Тристан и добавил: — Но не горюйте, здесь есть озеро.

Бламтон в ужасе попятился в сторону дома:

— Не подходите ко мне, Дэр, прошу вас.

— Да заткнись же ты наконец, Чарлз. — Леди Сильвия, шурша юбками, вышла из второй кареты. — Ни на минуту не умолкаешь! Вы бы слышали: все утро он болтал о политике.

Грей, усмехнувшись, повел всех к массивной дубовой двери.

— Надеюсь, Бламтон, вы не предлагали снова распустить парламент?

— Конечно, нет. Я только развил мысль, что, ограничивая власть короля, мы тем самым подрываем устои государства.

Тристан открыл было рот, но Сильвия прижала свою узкую ладонь к его губам.

— Нет, не поощряйте его. Я это слушала всю дорогу от Лондона. В следующий раз я поеду с Гр…

— Грейдон!

Деннис Готорн, граф Хаверли, появился из-за угла дома. Его круглое лицо расплылось в улыбке, но глаза были печальны, а лоб озабоченно нахмурен. Грей пошел ему навстречу и понял, что ошибался, предполагая, что все в порядке. Что-то определенно случилось.

— Дядя Деннис! — Грей крепко обнял старика. — Ты хорошо выглядишь.

— Ты тоже, мой мальчик. Представь мне своих друзей. С Дэром я, конечно, знаком.

— Спасибо за приглашение приехать в Хаверли, — сказал Тристан, протягивая руку. — Его светлость совсем зачах в Лондоне.

— Как? — Граф с тревогой посмотрел на племянника. — Ты не заболел, мальчик?

Только дядя Деннис все еще называл его так.

— Нет, дядя. — Грей бросил на Тристана предупреждающий взгляд. — Просто старею. Позволь представить тебе леди Сильвию Кинкэйд и мисс Босуэлл. А эта взъерошенная курица — кузен Сильвии, лорд Чарлз Бламтон.

— Добро пожаловать. — Граф, кланяясь, пожал всем руки. — Надеюсь, Гемпшир не покажется вам слишком скучным. Здесь, конечно, не Лондон, но и у нас есть развлечения.

— Какие, например? — спросила Элис, метнув на Грея взгляд из-под длинных ресниц.

— В августе мы устраиваем в Хаверли пикник, нечто вроде ярмарки. А в этот четверг в академии состоится спектакль. Будут играть «Ромео и Джульетту».

Лицо Чарлза мгновенно просветлело.

— Академия? Что за академия?

Грейдон недовольно сдвинул брови.

— Боже мой! Проклятая академия. Я и забыл об этом позорище!

— Ну, твои слова не совсем справедливы, — возразил ему дядя, провожая гостей к дверям дома. — Академия, лорд Чарлз, которой руководит мисс Гренвилл, — это пансион для благородных девиц, и находится она на земле Хаверли.

— Пансион для благородных девиц? — Чарлз скорчил такую гримасу, словно проглотил порцию хины. — Насколько я помню, Уиклифф, вы тоже не одобряете женского образования, не так ли?

Грей молча обогнал Чарлза и вошел в дом.

— У меня нет никаких возражений против женского образования, — бросил он через плечо. — Просто я никогда не видел, чтобы этим занимались серьезно.

— Не будьте таким брюзгой, Уиклифф, — проворковала Сильвия. — Я тоже посещала такую школу.

— И чему вы там научились? — поинтересовался Грей, а Дэр пробормотал какое-то проклятие. — Ах да. Вы научились говорить то, что я хочу услышать. И, следуя традиции, казаться беспомощной и слабой, цепляющейся за…

— Стало быть, можно надеяться, что нам не придется присутствовать на этом представлении? — прервал его Тристан.

— Только если вы меня сначала убьете, а потом потащите туда мой бездыханный труп.

Тетя Регина взяла на себя хлопоты по размещению гостей, приказав сначала приготовить ванну для Бламтона. Если у нее и возникли кое-какие подозрения насчет статуса Элис и Сильвии, она предпочла их не высказывать. Вся семья знала о манере покойного отца Грея таскать за собой своих любовниц, и тетя Регина не была бы удивлена, обнаружив те же привычки у его сына.