Уинстон Грэм - Демельза

- Всё нормально сэр, мы присмотрим за ним, когда станем уходить, - успокоил его Джек Кобблдик.

- У вас осталось только полчаса.

Росс вновь вышел на палубу. Разыгравшийся ветер был пронизывающим и холодным. Перекрывая все звуки - крики, смех, отдаленное пение, стуки топоров, звуки побоищ и стоны - за кораблем слышался гул надвигающегося прилива. Казалось, сотни повозок гремят по деревянным мостам.

Росс обошел людей, дерущихся у шпигатов, прошел на нос и попытался разбудить пьяниц. Он предупреждал о наступавшем приливе тех, кто был занят грабежом, но в ответ получал только кивки.

Он перевел взгляд на берег. Столбы дыма и пламени от горящих бочонков по-прежнему рассеивали искры по песку. Мародеров озаряли янтарно-оранжевые отсветы. Мелькающие лица и черный дым вокруг десятка погребальных костров. Языческий обряд. На фоне песчаных холмов извергались вулканы.

Росс соскользнул за борт, спустившись по канату. Вода доходила ему до колен.

Росс пробирался сквозь толпу. Похоже, к нему начали возвращаться прежние чувства. Кровь вновь заструилась в жилах.

Он огляделся в поисках выживших. Они по-прежнему держались вместе позади толпы.

Когда он подошел, двое матросов вытащили ножи, а капитан приподнял саблю.

- Держись подальше, приятель! Проходи мимо! Мы будем сражаться.

Росс оглядел их с ног до головы. Кучка дрожащих и измученных выживших в кораблекрушении. Если ими не заняться, то некоторые умрут еще до зари.

- Я собирался предложить вам кров, - сказал он.

Услышав речь образованного человека, капитан опустил саблю.

- Кто вы такой? И чего хотите?

- Меня зовут Полдарк. Мой дом неподалеку.

Они шепотом посовещались.

- И вы предлагаете нам кров?

- Такой же, как у меня самого. Тепло. Одеяла. Выпить чего-нибудь горячего.

Даже сейчас они сомневались, их столько раз обманывали, что они отовсюду ожидали подвоха. И капитан считал, что проведя ночь здесь, сможет свидетельствовать перед судом. Но восемь пассажиров его переубедили.

- Очень хорошо, сэр, - сказал капитан, не убирая саблю в ножны, - если покажете дорогу.

Росс кивнул и медленно зашагал по берегу. Капитан поравнялся с ним, а двое вооруженных матросов следовали чуть позади, остальные же тащились за ними.

Они миновали несколько десятков человек, танцующих вокруг костра и пьющих только что сваренный чай (когда-то принадлежавший "Гордости Мадраса"), приправленный бренди (когда-то принадлежащим "Гордости Мадраса"). Они прошли мимо шести мулов, так тяжело нагруженных свертками ткани, что их ноги с каждым шагом погружались в песок на несколько дюймов. Они обогнули человек сорок или пятьдесят, дерущихся стенка на стенку за четыре золотых слитка.

- И вы никак не контролируете этих... этих дикарей? - дрожащим от негодования голосом спросил капитан.

- Никак, - ответил Росс.

- На этой земле нет закона?

- Такого, который бы удержал тысячу шахтеров - нет.

- Это... это позор. Вопиющий позор. Два года назад я потерпел кораблекрушение возле Патагонии... и отношение было не таким варварским.

- Возможно, жители тех мест были не такими голодными.

- Голодными? Еда... Ох, если бы мы везли еду, а эти люди голодали...

- Многие несколько месяцев находятся на грани голода.

- ...то еще было бы хоть какое-то оправдание. Но ведь мы везли не провизию. Судно разграбили, а мы едва избежали гибели! Я и подумать не мог, что такой день наступит! Это просто чудовищно!

- В нашем мире много чудовищных вещей, - заметил Росс. - Так будем же благодарны, что они удовольствовались вашими сорочками.

Капитан взглянул на Росса. Фонарь мимоходом высветил худощавое напряженное лицо, бледный шрам и полуприкрытые глаза. Больше капитан ничего не прибавил.

Перебравшись через стену в конце пляжа, они увидели группу людей, направляющихся в их сторону из Нампары. Росс остановился и вгляделся туда, а потом услышал поскрипывание кожи.

- А вот и закон, которого вы так желали.

Люди приближались. Десяток пехотинцев под командованием сержанта. Капитан МакНил и его солдаты приехали несколько месяцев назад и были чужаками. Прослышав о крушении "Королевы Шарлотты", они вышли из Труро.

Так объяснил сержант, когда капитан разразился бурным потоком сердитых жалоб, и вскоре его окружила команда и пассажиры, требуя правосудия. У сержанта дергалась губа, когда он смотрел в сторону берега, который будто двигался во всё ускоряющемся темпе и жил собственной зловещей жизнью.