Кэтрин с раздражением поняла, что она и на самом деле покраснела. Но произошло это не столько от удовольствия или от смущения из-за комплимента, сколько оттого, что в действительности это вовсе не был комплимент. В голосе виконта звучала нескрываемая скука. В действительности он сказал, что она скучная особа. Ну что же, это тоже верно.
– Они оба занимались каждый день, сэр, – ответила она. – И оба постепенно овладевают гаммами и делают простые упражнения, которые я им задаю.
Мистер Адамс опять рассмеялся.
– Ах, вы прекрасный дипломат, – сказал он. – Но полагаю, по крайней мере Джули мы должны заставить заниматься как следует. Одной мысли, что молодая леди вырастет и не будет играть на фортепьяно, достаточно, чтобы прийти в ужас. Хорошо хоть есть что-то обнадеживающее в ее акварельных рисунках.
– Я тоже довольно плохо играю на фортепьяно, – возразила леди Бэрд, – но когда меня вывезли в свет, я вовсе не стала парией. В самом деле, мне кажется, я прекрасно устроилась, поймав в свои сети Клейтона, не говоря уже о том, что мы были с ним по уши влюблены друг в друга. Если гости просят вас что-нибудь сыграть, миссис Уинтерс, нужно только туманно улыбнуться, поднять обе руки кверху и сказать что-нибудь вроде: “Посмотрите, разве эти руки созданы для игры!” – и все засмеются, как будто это невесть как остроумно. Уверяю вас, это прекрасный способ.
– Может быть, Клод, – проговорил лорд Роули, – миссис Уинтерс стоило бы обучать ваших детей не музыке, а дипломатии?
– Действительно, как это, наверное, скучно – заниматься с детьми, которым неинтересны занятия, – заметила леди Бэрд с сочувствием.
– Не совсем так, мэм, – ответила Кэтрин, – у них отсутствует не интерес, а…
– Способности, – докончил мистер Адамс, когда Кэтрин резко оборвала себя. Он снова хмыкнул:
– Ничего страшного, миссис Уинтерс. Я люблю их не меньше оттого, что у них нет музыкальных способностей.
– А, вот и обед! – сказала леди Бэрд, увидев, как на другом конце комнаты лакей что-то говорит миссис Адамс. – Прекрасно, я проголодалась.
– Простите меня, – сказал мистер Адамс, – я должен предложить руку миссис Липтон.
– А где же Клейтон? – И леди Бэрд огляделась вокруг. Кэтрин с трудом подавила охвативший ее панический страх. О нет, это было бы чересчур неловко! Но ее спасло появление миссис Адамс – а этого и надо было ожидать, – которая, конечно же, все устроила.
– Роули, – сказала она, беря за руку виконта, – вы, разумеется, захотите проводить к столу Эллен. – На Кэтрин она взглянула с почти комической снисходительностью. – Я попросила преподобного Ловеринга проводить вас, миссис Уинтерс. Мне подумалось, что вам будет приятнее общаться с тем, кого вы знаете.
– Конечно, – пробормотала Кэтрин, и чувство страха уступило в ней место удовлетворению. – Благодарю вас.
Пастор же поклонился ей и сообщил, что сочтет за исключительную честь, если она позволит ему сопроводить себя в столовую и сесть рядом.
– Миссис Адамс понимает, – сказал он, пока леди еще могла его слышать, – что люди моей профессии предпочитают сидеть за столом с людьми здравомыслящими.
Вот эта похвала, подумала Кэтрин, кладя руку на руку пастора, без сомнения, утвердит виконта Роули в его мнении о том, что она скучная особа. Впрочем, ей нет дела до мнения виконта Роули.
И она с философской покорностью приготовилась провести скучное обеденное время. Мистер Натаниел Гаскойн сидел слева от нее. Судя по всему, приятный и привлекательный джентльмен. Но у нее почти не было возможности побеседовать с ним. Ее вниманием полностью завладел преподобный Ловеринг, усевшийся рядом с ней, что случалось почти всегда, когда они оказывались гостями в Боудли. Во время трапезы он убеждал ее, что оба они должны испытывать почтительную благодарность за честь, которую оказали им, пригласив в такое блестящее общество. И еще он уверял Кэтрин, что каждое поданное блюдо обладает высочайшими достоинствами.
Кэтрин слушала священнослужителя вполуха, с интересом наблюдая за гостями. Мистер Адамс, сидевший во главе стола, был добродушным хозяином. Миссис Адамс, сидевшая на противоположном конце, была величественной хозяйкой. Для Кэтрин оставалось загадкой, почему они неизменно кажутся очень довольными друг другом при столь различных характерах. Конечно, оба они красивые люди. Кэтрин заметила, что Эллен Хадсон, сидевшая подле виконта, сделала несколько нервических попыток привлечь к себе его внимание. Но когда ей это удалось, она стала молчаливой и явно почувствовала себя неловко. Ему пришлось вновь вернуться к разговору с миссис Липтон, сидевшей рядом с ним с другой стороны. Миссис Адамс это явно не понравилось. Кэтрин подумала, что в будущем миссис Липтон будут сажать подальше от виконта. Кэтрин заметила, что леди Бэрд и мистер Гаскойн заняты флиртом – совершенно невинным. Кэтрин также заметила, что мисс Тереза Хьюм обменялась несколькими тоскующими взглядами с мистером Артуром Липтоном, своим женихом, который сидел слишком далеко от нее, чтобы они могли беседовать. С бедной девочкой почти не разговаривали. Оба джентльмена, сидевшие справа и слева, вскоре совсем перестали обращать на нее внимание. Лорд Пелхэм в течение всего обеда был занят беседой с мисс Вероникой Липтон.
Читать дальше