Ольга Романовская - За гранью грань

– Все в порядке! – отвернувшись, брякнула я. – Заживет.

– А вдруг нет? – приподнявшись на локте, промурлыкал Геральт. – Разве ты все посмотрела?

Стащила с навсея рубашку. Одни синяки, царапины, ран вроде нет.

Какой же у него твердый, подтянутый живот! Сразу видно, много тренируется. И кожа гладкая, не грубая. Чуть потная, но этим и притягательная. Стоп, о чем я думаю? Какое мне дело, как и что у Геральта выглядит, как он дышит? Ладно, снаружи все хорошо, но могут быть другие повреждения. Едва начала щупать живот, стремясь определить, все ли в порядке с внутренними органами, как Геральт предательски тоненько застонал, и не от боли. Я отпрянула как ошпаренная, но навсей ловко ухватил за руку и повалил на кровать. Опомниться не успела, как ощутила тяжесть его тела и вкус горячих нетерпеливых губ. Возмущенно уперлась нахалу в грудь, и тот, не разрывая поцелуя, перекатился так, чтобы я оказалась сверху. Теплые ладони тут же легли на попу. Мне бы возмутиться, но сердце прыгало где-то в горле, а тело стало тряпичным.

– Да?.. – на время прервавшись, хрипло, с надеждой спросил Геральт.

Глаза горели, а руки в кои-то веки оставили в покое. Мне бы слезть, но на навсее оказалось так мягко и уютно, а желанные губы так близко… Гори все синим пламенем, я хочу с ним целоваться!

Разумеется, ответить на странный вопрос без самой сути вопроса не смогла, хотя навсей и прожигал взглядом. Вместо этого зарылась в волосы Геральта и потянулась к губам. Не знаю, сколько мы целовались. Я потеряла счет времени. Мира больше не существовало, только губы навсея. Не помнила, и как снова оказалась под Геральтом, очнулась от сладкого дурмана, только когда ощутила прикосновение к бедрам. И не поверх юбок, а под ними. Оказалось, навсей давно задрал подол и гладил полоску кожи между чулком и поясом.

– Помнится, тебе нравилось, Дария, – лукаво шепнул он и, перекатившись, сел.

Признаться, испытала разочарование, но оно быстро сменилось смесью стыда и истомы. Пальцы Геральта массировали ноги от колен до самых пальчиков, а губы… Ох, мать отодрала бы за уши, если бы узнала! Кожа плавилась под умелыми прикосновениями, а сердце окончательно угнездилось в горле. Живот ныл, требуя чего-то непонятного. Вседержители, я снова испытала желание!

Язык Геральта уже дразнил застежки пояса. Пальцы скользнули под чулок.

Непроизвольно выгнулась, когда кончик языка пощекотал кожу. Мне не хватало воздуха, низ живота предательски ныл.

Недовольно замычала, когда Геральт отпустил ноги и одернул подол. Как, и это все?! Я готова была умолять о ласке, но пока мучительно кусала губы.

Геральт победоносно ухмылялся.

– Грязно и гадко, Дария? – наклонившись, выдохнул в губы навсей.

Мерзавец дразнил предвкушением поцелуя, но не желал его дарить. Пришлось взять самой.

– Ммм, мне остаться на ночь? – прервав сладкую пытку, спросил Геральт, поглаживая грудь. А я и не заметила, когда он положил туда ладони.

– Нет, – смущенно промямлила в ответ.

– Мне уйти? – продолжал искушать негодяй, наградил чередой быстрых поцелуев шею и начал терзать ухо.

Это оказалось выше моих сил, и я сдалась.

Следующими в неравной борьбе пали запястья. Шумно дыша, гадала, как обычные ласки способны рождать такое удовольствие. Но оно показалось детским лепетом после коленок. Тут уж не смогла сдержаться. Каждое прикосновение языка – будто порция огня по жилам. Тело превратилось в чуткий инструмент в руках Геральта. Мне не хватало воздуха, а члены утратили возможность двигаться.

Чулки давно сползли, подвязки Геральт стащил зубами. Затем он приподнял меня и удивительно легко избавил от пояса. Но главное искушение и главный позор ждали впереди. Теплая ладонь легла на панталоны и погладила низ живота. Пальцы собрали ткань, немного оголив тело. Залившись румянцем стыда, дернулась. Волшебство прикосновений пропало.

– Все хорошо, Дария, не бойся! – Навсей лег рядом и привлек к себе. – Если хочешь, начнем с меня. Там, – он едва сдержал смешок, – все знакомое.

Лукаво заглянув в глаза, Геральт расстегнул и стянул брюки. Я тактично отвернулась. Вот почему не выставлю его из комнаты? Знаю ведь, чего хочет. Но проблема заключалась в том, что я этого тоже жаждала, пусть одновременно боялась.

– Давай ладошку.

Геральт скинул лишнюю одежду на пол и лег на спину.

– Вы женаты, – из последних сил сопротивлялась, но тело упорно толкало к навсею.

Геральт не ответил и, перевернувшись на бок, поцеловал. Затем взял мою ладонь и положил себе на живот. Я робко погладила его, но спуститься ниже не решилась, пусть даже на навсее остались кальсоны.