Ольга Антер: Грань реального

Часть 1.

1.

Комплекс зданий королевского дворца занимал большую часть правительственного квартала, но последнюю луну архитектурная гармония была несколько испорчена. Принадлежавшее прежнему королю здание лежало в руинах, и его сын еще не знал, стоит ли восстанавливать полуразобранные изменяющими завалы. Несколько сотен людей погибли из-за медлительности магов, и теперь велись жаркие дискуссии о том, как именно почтить память ушедших на Грань.

Реодор посетил первую из них, поддавшись чувству долга и уговорам советников.

Министры и Главы Родов отчаянно пытались показать новому королю свою важность, наперебой излагая пространные, пафосные речи о значимости произошедших событий, боли потерь и чувстве сопричастности. Двоюродному брату короля и, по совместительству, Главе королевского совета, приходилось постоянно напоминать выступавшем о регламенте, – никто из них, конечно, за временем не следил. И не предложил ничего дельного, больше заботясь о собственной презентации коронованному две недели назад темноволосому мужчине с наследственно рыжими глазами.

Только немногочисленные остатки воспитания не позволили Реодору встать и уйти подальше от этого сборища напыщенных сволочей, уже принявшихся друг друга перебивать и непонятно что доказывать. Уйти домой. Хорошо звучит, хотя на самом деле дорога заняла бы всего несколько минут по заполненным дворцовой стражей коридорам.

А ведь Иртан просил его остаться. Еще более исхудавший за последние дни, невысокий, худенький, в свои пятнадцать больше похожий на обычного мальчишку, чем на принца. Будущего короля. Отец хотел видеть на троне младшего сына, справедливо полагая его лучшим правителем, и Реодор был с ним солидарен. Не столько потому, что брат выказывал желание править, а потому, что оное напрочь отсутствовало у самого мужчины.

Риего в свое время понадобилось шестнадцать лет, чтобы смириться с потерей жены, но под давлением дворян и жрецов он исполнил свой долг и, спустя еще год, обеспечил Астраль вторым принцем, которого вскоре и объявил главным наследником.

Неизвестно, разглядел ли он в старшем сыне какие-то неправильные качества или так и не смог ему простить убийства женщины, которую любил. Ее ждали самые лучшие врачи, прекрасная, светлая комната в собственном доме с окнами на цветущий сад, но не рожденный еще ребенок решил иначе. Никто так и не смог сказать, почему однажды ночью королева потеряла сознание и так и не вышла из комы, несмотря на все усилия докторов. Сохранила жизнь сыну, но так и не услышала его первого крика. И луну спустя угасла.

В тот день Риего проклял себя самого – не введи он любимую женщину в Королевский род по всем правилам, изменяющие могли бы ей помочь. Знал ли он тогда, что бездеятельность магов будет стоить жизни и ему?

Что ж, отец нешуточно просчитался. Ирт не более думал о королевской тиаре, чем сам Реодор. Русоволосый мальчишка предпочел посвятить свою жизнь книгам, безнадежно мечтая стать изменяющим. Даже пытался как-то повлиять на свой собственный дар, забыв, что родиться в правящей семье – это больше, чем приговор. Ему даже не предложили пройти испытание, соревнуясь со старшим братом за право подчинить себе Астраль.

Тот день был наполнен непониманием, и единственная запланированная встреча пришлась на поздний вечер. Они, словно мальчишки в школе, остановились перед тем, кто должен был принять решение.

Затерявшиеся среди морщин пронзительные синие глаза верховного жреца впились по очереди в каждого из принцев.

Угрюмый, безгранично уставший Реодор, подхвативший управление вскоре после того, как обитель короля разлетелась от одного-единственного выстрела огромного сине-серого робота, возглавлявшего армаду интервентов. Сделавшего свой ход быстрее, чем успели отреагировать изменяющие. Опередившего их всего на долю секунды. Невидимый щит накрыл дворец, но уже никого не спас. Реодору тогда понадобилось всего несколько минут, чтобы верно оценить случившееся и ворваться на спешно собранный Королевский совет.

Заплаканный, издергавшийся Ирт, постоянно порывающийся обнять или хотя бы схватить за руку старшего брата. Потративший прошедшие дни на постоянные истерики. Пытавшийся призвать свой дар во время атаки, не для того, чтобы кому-то помочь, а ненадолго зажегшись желанием отомстить. И чем, спрашивается, ему бы помогла способность влиять на разум иных людей? Заставил бы генералов отправить еще больше войск к отступающей армии?