Марина Снежневская - Пришедший из Безмолвия

Привязанность Лайрэ к Гарросу ясно слышалась в ее голосе и светилась в улыбке. Лицо Тааура помрачнело, и в этот момент Лайрэ подумала, не слишком ли она поторопилась развязать его.

– Ты его возлюбленная? – спросил Тааур. Сначала Лайрэ не поняла заданного резким тоном вопроса. Когда же его смысл дошел до нее, она вспыхнула.

– Нет! Лорд Артор-Симво уже стар…

– Не Артор-Симво, – перебил ее Тааур. – Гаррос.

Лайрэ радостно улыбнулась.

– Возлюбленная Гарроса? – повторила она. – Гаррос бы лопнул от злости, если бы это услышал. Мы с ним знаем друг друга с тех пор, когда стали осознавать себя.

– И он одаривает дорогими подарками всех друзей своего детства? – холодно спросил Тааур.

– Мы оба учились у Вианны Мудрой.

– Ну и что?

– Семья Гарроса подружилась со мной. К тому же их подарки, как бы щедры они ни были, не ложатся бременем на богатство лорда Артор-Симвоа, – сухо ответила Лайрэ.

Тааур уже открыл было рот, чтобы продолжить ее допрос, но вдруг понял, что в его словах звучит чересчур много ревности – а между тем эту девушку, он только буквально что узнал.

Только что?

Обнаженный, он лежал в ее постели. Ее руки не боялись прикасаться к нему. Она не покраснела и не отвернулась, когда покрывало сбилось и соскользнуло…

Как же поделикатнее узнать у девушки, кем она ему приходится – невестой, женой или возлюбленной?

Или, упаси Боже, сестрой! Вот опять – о каком боге он подумал сейчас?

Тааур поморщился.

– Тааур! Тебе больно?

– Нет. Скажи мне…

Тут голос его сник, и он запнулся.

– Между нами есть кровное родство?

– Нет, – без промедления ответила она.

– Слава… Небесам.

Лайрэ смотрела на него в недоумении.

– А что, Вианна – одна из тех, кого ты называешь Наделенными Силой? – спросил Тааур, переводя разговор на другое и отвлекая внимание Лайрэ.

– Да.

– Это племя или клан, или жреческий сан?

Сначала Лайрэ подумала, что Тааур шутит. Человек, которого нашли спящим под священной йиллайиной внутри священного хринга, сам должен быть одним из Повелевающих Силой!

Эта мысль подействовала на нее как бальзам. Кем бы когда-то ни был этот незнакомец, которого она нарекла Таауром, сейчас это был другой человек, отсеченный от прошлого как будто ударом секиры.

Нахмурившись, Лайрэ старалась найти слова, чтобы описать свои отношения с Вианной и Гарросом, и с теми немногими другими Наделенными, которых ей приходилось встречать. Она не хотела, чтобы Тааур смотрел на нее с суеверным предубеждением или страхом, как это порой случалось у простолюдинов.

– Многие Повелевающие связаны кровными узами, но не все, – медленно заговорила Лайрэ. – Это такое искусство… или если хочешь ремесло – как воинское. Но не все те, кто учиться владеть мечом становятся великими бойцами.

– Я понял. У некоторых всегда все получается лучше, чем у других. А немногие, очень немногие, умеют что-то делать намного лучше, чем все другие.

– Да, – сказала Лайрэ, обрадованная тем, что Тааур понял. – Те, кто не может научиться, называют тех, кто может, проклятыми или благословенными. Обычно проклятыми.

Тааур криво усмехнулся.

– Но мы ни то ни другое, – продолжала она. – Просто мы такие, какими нас создали Боги. Другие .

– Верно. Мне кажется что мне уже приходилось встречать таких людей. Не таких, как все.

Лайрэ вспомнила лицо, на мгновение увиденное сквозь застилавшую сознание Тааура пелену забвения – огненно-рыжие волосы и глаза необычайно яркого синего цвета. Зеленая ткань платья. Зеленый цвет одеяний друидов.

Боги – милостивцы, а вдруг его послали сам Андол Андол, заклятый враг Гарроса и его продавшаяся Тьме женушка?!

Всматриваясь в глаза Тааура, Лайрэ пробовала представить себе, что они серые, но у нее ничего не выходило. Зеленые – может быть. Или синие. Или карие. Но не серые, нет.

Лайрэ глубоко вздохнула. Хорошо бы это не оказалось заблуждением.

– И где же ты встречал этих необычных людей? – спросила она. – Это были мужчины или женщины?

Тааур открыл рот, но сказать ничего не смог. Он болезненно сморщился при этом новом доказательстве того, что ничего не помнит.

– Я не знаю, – ответил Тааур без всякого выражения. – Знаю только, что встречал их. Или…думаю что встречал.

Лайрэ подошла к Таауру и коснулась пальцами его беспокойной правой руки.

– Ты помнишь, как их звали? – тихо спросила Лайрэ.

Ответом ей было молчание, за которым последовало проклятие.

Она уловила горькое разочарование Тааура и поднимающийся в нем гнев, но никаких лиц, имен – ничего, что могло бы вызвать воспоминания.