Екатерина Лоринова - Лунный плен

Правду говорил старый Рид, что беда не приходит одна. Виверны – мерзкие твари, выведенные не без магии лунных эльфов, похожие на драконов, сильные и выносливые. На них традиционно ездили Отмеченные, и они же считались элитными юнитами в армии снарров. У Феликса есть любимец, Гнев – огромная чешуйчатая ящерица, у которой не понять, где свои собственные рогатые гребни, а где золоченый доспех. Ужаснее только мантикоры, еще один эксперимент столичных магов – с головой льва и жалом скорпиона.

И я проехалась бы даже на мантикоре, лишь бы Феликс не приходил…

Снова полоумные жрицы будут окуривать покои своими дурнопахнущими травами – для повышения вероятности зачатия. Но, осмелюсь предположить, что их магия бессмысленна, вот уже год мне не удавалось понести. Еще один повод для пересудов и причина уколоть побольнее. Но об этом я не жалела – от Феликса детей не хотелось. Нет, если бы волей Солнца зерно императора дало всходы, я бы любила этого ребенка. Думаю, что любила. Но пока данное обстоятельство ничуть не печалило и даже радовало, поскольку только так я могла заставить Его Величество страдать.

Феликс прошелестел полами белой парчовой мантии с золотым подбоем по мраморным плитам из далекого Фаргона, и я наконец ощутила аппетит. Пар уже не поднимался от тарелок, но какая мне была разница. В балаганчике порой приходилось перебиваться с хлеба на воду. Быстро покончив с завтраком, я ненадолго задержалась у края террасы. Один шаг – и можно со всем покончить. В один миг. Облака пушистой периной выстилались у самого парапета, и в разрывах виднелись многочисленные ярусы дворца – с вечнозелеными садами, ажурными беседками и водопадами. Я видела эту панораму каждое утро, но от невероятной высоты голова все равно закружилась. Нет, нельзя. Тогда даже Луна не примет меня к себе, отправив в лабиринты Забвения.

Я стремительно пошла в свои покои, стараясь не замечать двух новых служанок, выросших как тени за моей спиной.

– Миледи, позвольте, – Риата и Дилания – так, кажется, их звали, подхватили меня под руки и увлекли к ширме. Ловкими, привычными движениями освободили от тяжелого платья с длинными рукавами-крыльями и принесли костюм для верховой езды. Да, я здесь как красивая кукла, которую причесывают-одевают-сопровождают туда, куда скажет император. Каждый мой шаг под присмотром прислуги или стражи.

– Не бойтесь, миледи, – Риата, смуглокожая наритянка из Приграничья, с иссиня-черными завитками до плеч и большими бархатными глазами, как у лошади, застегнула легкий доспех у меня на груди, поверх плотной кожаной рубахи, – виверны никогда не причинят вреда Отмеченным.

– Я не Отмеченная, – с горечью вырвалось у меня. Да, я тоже с детства слышала, что магия внушения подавляет агрессию ящеров, и на своего высокородного хозяина они никогда не нападут.

– Когда Вы стали императрицей, миледи, – пухленькая рыжеволосая Дилания поправила свой простой хитон, – Боги отметили Вас как равную нашему Владыке.

Да, припоминаю свадебный ритуал с разрезанием запястий и смешением крови… Варварство. Хорошо, если он обезопасит от когтей и клыков.

Служанки уложили мои волосы в простую прическу, забрав их наверх, и за пределами комнаты право меня сопровождать перешло к двум гвардейцам. Оба в доспехах, отсвечивающих золотом, с красными плащами.

– Следуйте за нами, Ваше Величество.

Тот, что постарше, пошел вперед, указывая дорогу. Второй замыкал наш импровизированный строй, чтобы я не сбежала. Как и всегда. Глупо, куда здесь убежишь? Невесомые на вид мостики, соединяющие террасы, с белых крепостных стен видны, как на ладони. А в хитросплетениях внутренних лестниц не заплутают только стражники, что патрулируют их каждый день.

На этот раз приказом императора, видимо, было проводить меня к ангарам незаметно. Из-за той самой делегации? Не знаю. Какая разница… Но шли мы именно внутренними дворами.

– Простите за неудобства, Ваше Величество, – Сэм Ридник, старший гвардеец, обернулся, когда я остановилась выровнять дыхание.

– Ничего страшного, Сэм.

Этот старый почтенный вояка мне нравился. Всегда мягкий и предупредительный, он по-своему заботился обо мне в этом дворце. Вот и сейчас он подал руку, на что никогда бы не осмелился в присутствии императора. При Феликсе от меня старательно отводили взгляд, чтобы ненароком не оскорбить Его Величество «слишком пристальным разглядыванием его игрушки».

Еще несколько крутых поворотов, и мы пришли. Так быстро…Сердце екнуло.