Кристал Смит - Кровоцвет

– Страшно повезло, – эхом отозвалась я. По мнению матушки, вдовец ее любимой кузины был преданным союзником короны и прилагал все усилия, чтобы держать Трибунал в узде, но я-то знала, что Торис получает от казней истинное удовольствие.

– Аврелия, – сказала она, оглядывая меня с ног до головы. Нетрудно было вообразить, что предстало ее взгляду: спутанные белокурые волосы и глаза, которым надлежало быть голубыми, но они вместо этого отливали серебром. В целом выглядела я вполне сносно, но за счет некоторых своих особенностей была не похожа на других, выделялась из толпы. К тому же одного моего существования было достаточно, чтобы возбудить в ренольтцах подозрения.

Я была первой девочкой, родившейся в семье правящего короля Ренольта за последние без малого двести лет. Во всяком случае, первой девочкой, которую не отдали в чужие руки сразу же после рождения. Мне было предназначено выполнить условия договора, положившего конец многовековой войне между Ренольтом и Аклевой, а именно – выйти замуж за наследника аклевского престола. Сто семьдесят шесть лет наш народ считал отсутствие дочерей у королевской четы знаком того, что ренольтцам не суждено заключить истинный союз с грязными и распутными аклевцами. Доказательством нашего нравственного превосходства. Мое рождение пошатнуло их веру в корону, в правителей, осмелившихся сначала произвести на свет дочь, а затем оставить ее при себе.

Иногда я разделяла их чувства.

Напряженное молчание нарушил стук в дверь.

– Проводите его сюда, Грейторн, – сказала матушка.

Келлан вошел, обвел комнату взглядом, обернулся и махнул кому-то рукой.

В дверях показался мужчина. Незнакомец был одет в «мятый» бархат цвета сумеречного неба, а через плечо носил золотую перевязь, закрепленную на груди брошью в форме узла-трилистника. В ухе у него дерзко поблескивал рубин, а на пальце сверкал серебряный перстень с изображением ворона с распростертыми крыльями. Густые черные волосы гостя, несмотря на его возраст, не были тронуты сединой. Он поражал своей яркостью и выделялся на нашем фоне, как разноцветный витраж среди простых стеклянных окон.

Он был аклевцем.

Матушка выглянула за дверь.

– Вас не преследовали?

– Нет, – ответил Келлан.

– Что караульные?

– Я их распустил. Следующая смена заступит через час.

– А стражи у входа в мои покои?

– О них я тоже позаботился.

После этого матушка представила элегантного незнакомца.

– Аврелия, это лорд Саймон Сильвис, шурин Донала, короля Аклевы, и дядя принца Валентина. Добро пожаловать, лорд Саймон, наш почетный гость. – Она поцеловала его в обе щеки.

Неожиданная встреча застала меня врасплох. Я застенчиво отвела взгляд и принялась изучать миниатюрные стеклянные грозди винограда на ножке ближайшего канделябра.

– Принцесса Аврелия, – начал он, – я очень рад снова встретиться с вами.

– Снова?

– В нашу первую встречу вы были совсем крошкой, и я даже толком не успел разглядеть вас, потому что мать не выпускала вас из рук.

– Боюсь, что с тех пор многое изменилось. Теперь она спит и видит, как бы от меня избавиться.

– Разве можно меня упрекать? – нахмурилась матушка. – Я попросила лорда Саймона сопровождать тебя в Аклев. Он знает самую безопасную дорогу. Он переведет тебя через стену и доставит к Валентину.

При упоминании о моем женихе я опустила глаза. О Валентине я толком ничего не знала и никогда не общалась с ним, если не считать горстки сухих, напыщенных писем, которыми нас заставили обменяться в детстве.

– Вижу, вы переживаете из-за предстоящего союза, – сказал лорд Саймон.

Все мучившие меня вопросы выплеснулись наружу бешеным потоком слов.

– Это правда, что принц болен? Прикован к постели и почти ослеп? Правда, что его мать сошла с ума, ухаживая за ним? – Тут я спохватилась. – Простите, это было бестактно.

Если мои вопросы и рассердили его, он этого не показал.

– Я очень близко знаком с принцем, – осторожно произнес он. – Я знаю его с младенчества и отношусь к нему с большим вниманием, как если бы он приходился мне родным сыном. У Валентина была трудная жизнь, но он вырос благородным человеком с твердым характером. Его недуги едва заметны на фоне его многочисленных достоинств. Он будет хорошим мужем и однажды станет хорошим королем.

– Так, значит, он не болен? Не безумен, как его мать?

По лицу лорда пробежала тень.

– Моя сестра много страдала и слишком рано покинула нас, но всегда оставалась в ясном уме. Позвольте заверить вас, ее сын – человек достойный. Ваши тревоги… не удивляйтесь, если обнаружите, что он разделяет их. Возможно, у вас больше общего, чем вы думаете.