Надежда Сомерсет: Охота на ведьму, или Одно сердце на двоих

– Ничего, все хорошо, это лишь тело, – ее голос даже не дрогнул, она обернулась к женщинам и сестре, смахивающим слезы со щек и улыбнулась, – Ничего. Все хорошо, не плачьте. Ведьмы живут долго, моя жизнь будет долгой.

– Сестра, кристаллы мурано, они помогут тебе, – Алаи бросилась к ней и прижалась к ней всем телом, как бы защищая ее, от зеркала, от всех, а Дарая подняла голову вверх и взмолилась к богам.

«Богиня дай мне такую силу, чтобы эта земля вздрогнула от моего гнева, моей мести, дай мне силу пережить все, что выпадет мне на моем пути, дай мне силу спасти мою землю и моих людей. Прошу исполни мою просьбу».

– Позовите Бруно и всех мальчиков старше восьми лет, – приказала она, натягивая на себя серую длинную рубаху, – и найдите мне одежду, лучше мужскую.

– Что ты задумала?

– Я хочу отвоевать свой дом.

***

Дарая шла по переходам подземных туннелей, эти туннели разрабатывал еще их отец, когда на их материк прилетели первые послы от драконов, может он уже тогда знал, что будет именно так, или догадывался и хотел защитить свою семью. Сейчас это уже неважно, сейчас важно, что эти подземные пещеры стали их домом, их единственным домом, потому что свой замок, они спалили вместе с наемниками, она сама прошлась по их трупам, сама сносила головы и отрывала руки. Откуда у нее взялась такая сила, она и не пыталась понять, но через два дня после того, как осознала что она больше не госпожа, она изуродована, она стала сильна так, как никогда, может ее мольбу услышала богиня, а может она такой и была всегда, просто не было выхода для такой силы. Но она сносила двери щелчком пальцев, черный огонь в ее руках превращался в драконий огонь и она сжигала тела людей за секунду, достаточно было только взмахнуть рукой. Они долго готовились к тому бою, наблюдали, выслеживали и она отомстила.

Но ее сила стала ее же проклятием, сестра отдалилась, боясь за свою жизнь, ей стали кланяться, и в тишине комнат подземелий она слышала тихий шепот, ее уже не боготворили, ее проклинали.

«За все надо платить. Это видно плата за мою силу, их страх плата за мое тело, и мою душу. Может пора уходить?»

Она резко толкнула дверь комнаты Алаи, сестра встала, в глазах испуг, который так больно бьет по венам, расходится по коже сотнями мурашек, от которых становится брезгливо: – Я возвращаюсь домой. Пойдешь со мной?

Алаи покачала головой: – Ты сама его спалила месяц назад. Там ничего нет.

– Я спалила, я и восстановлю. Так как?

– Нет, мы останемся здесь. Теперь здесь наш дом.

– Ведьмы не живут в подземельях. Неужели тебе не хочется света и тепла?

– Хочется. Но так я тоже не хочу.

Дарая остановила сестру, которая хотела подойти ближе: – А я уже не могу. Хорошо, ты знаешь, где меня найти.

«Сестра, ты стала чужой. Когда-то ты была добра, сейчас же ты не та моя старшая сестра, которая была раньше. Я помню добрые глаза, слезы от убийства кролика, и то что я вижу сейчас – это не ты» – Алаи смотрела в спину уходящей из ее комнаты Дараи. Мужской костюм, сапоги, черные волосы заплетены в косу и убраны под куртку, на поясе меч и жезл, спина прямая как пика, в глазах нет ни следа добра, там только тьма.

Быстрее всего учишься

в трех случаях – до 7 лет,

на тренингах, и когда

жизнь загнала тебя в угол.

(С. Кови)

Я шла по разрушенному замку и останавливалась там, где разум пытался осознать весь масштаб разрушения, масштаб того, что я натворила. Я кричала, падая на разрушенный золотой мраморный пол, билась в истерике и выла как раненое животное, пытаясь унять свою боль. Боль от одиночества, от ран которые оставили на моем теле, боль от осознания того, что больше ничего не будет как раньше, боль от того, что мне придется уйти отсюда, чтобы выжить, придется бросить тех, кто был моим последним спасительным кругом в этом мире и начать жить все с начала.

Мои глаза закрылись сами, когда истерика ушла, когда сил оставалось только чтобы закрыть глаза и принять позу эмбриона и уйти в спасительный сон. Там я была опять среди родных, среди тех, кто меня любил. Там я была опять счастлива, там я улыбалась.

Лес Теон

– Отнесите ее в повозку, и не дай бог, она умрет раньше, чем я смогу ее допросить, – голоса вокруг нее, выдернули ее из забытьи. Дарая открыла глаза, и увидела небо, голубое небо, а вокруг нее разливалась зелень леса Теон, она хорошо знает этот лес, они с отцом тут охотились, пойманные кролики, тетерева, она помнит это. Эту зелень волшебного леса она помнит, она изумрудная, с вкраплениями черноты. Но сейчас вокруг нее люди, а чуть дальше стоит мужчина, который и командует всеми.