Анна Цой - Сердце из стекла. Книга третья

– Ты сказала, что хорошо знаешь Вольтеров, – подметила я, – откуда?

Я отчетливо заметила блеснувший на секунду взгляд и опаленные краской щеки. Не думаю, что это был Феликс – по крайней мере они не выдали себя ни при первой встрече, ни при любой другой. Из остальных я знала только Александра Вольтера, который являлся Князю отцом, но, если учесть слова той самой Гелиды, что столкнула меня с обрыва, то мужчина «пропал», причем давно. Потому само собой напрашивался вопрос:

– Мам, а сколько тебе лет?

Женщина, явно раздумывающая, как бы отвязаться от меня с первым вопросом, нахмурилась и подняла бровь.

– Много, – стало мне ответом.

Я могла проигнорировать ее тайны личной жизни, но не это!

– А поконкретней…

Рая тяжело вздохнула, направила на меня взгляд своих уже почти привычно зеленых глаз и, закрыв их на минуту, с явной долей нервозности усмехнулась.

– Мне шестьсот пятьдесят три года.

Я выпучила глаза. Брови сами собой взметнулись вверх, а голова стала тяжелее в несколько раз.

– Как такое возможно?! – прошептала озадаченная я.

– О, милая, в этой вселенной возможно если не все, то очень многое. Ты просто не знаешь и восьмой части того, что происходит вокруг! – она улыбнулась и вновь провела пальцами по моей щеке.

Легче от ее слов мне определенно не стало. Они, скорее всего, даже больше запутали. Чего я могу не знать, если большей частью информации лежит на ладонях? Даже впервые попав на Деймос, я относительно быстро разобралась, что по чем.

Вспомнила то, что было поведано мне матерью Вольтера и… скисла.

– Ты не ответила куда мы поплывем, – решила выйти из прострации я, – и ты не боишься, что отец и… догонят?

Мама пожала плечами и ухмыльнулась.

– Мы отправимся на остров висталок – только там нас не достанет Вольтер. Что же касается второго вопроса, то они просто не успеют. Я заблокировала порталы.

Иногда я поражалась, насколько она была совершенна. Ее продуманность, храбрость и преданность идеалам поистине восхищали меня. С самого раннего детства, точнее с того момента, когда я научилась осознавать себя, она была для меня примером. Идолом и человеком, на которого стоит ровняться. Сейчас же я готова была идти с ней на другой конец света, бежать на остров и скрываться всю свою жизнь, лишь бы ясные зеленые мамины глаза улыбались, а не отражали печаль, горечь и страх своей владелицы.

Я хотела жить спокойно, обрести тот самый эфемерный «Дом», который больше семнадцать лет был для меня недостижимым, и сбежать от собственного мучительного желания оказаться рядом, заглянуть в обманчиво–ласковые черные глаза и поверить в громкие слова или оглушающее молчание зверя, который обманул и сделал удушающе больно.

– Ты… как-то договорилась с Богиней Грим, да?

Мы уже подъезжали к шумному портовому городку, от которого за версту несло рыбой и чем-то особо неприятным, как я, молчавшая все это время, взглянула на Раю и вновь попыталась встать.

Ехали мы не больше получаса, однако я уже чувствовала себя легче, ничего не болело и обдуманное пару десятков раз будущее не казалось таким уж кошмарным. В конце концов вскоре я впервые увижу море, меня ждет увлекательное путешествие, а мама будет рядом ближайшие несколько десятков лет. Не думаю, что я проживу больше сотни – все же я не сильный маг, не представитель долгоживущей расы и не особо удачлива, потому больше головы прыгнуть не смогу. Думаю, к этому моменту Рая придумает, как спрятать Алессу.

– Она такая же богиня, как и я, – сказала мама хмыкнув.

С этим бы я поспорила. Рая была лучше всех возможных богов.

– Мне нужно было вызволить тебя оттуда, а идти сама ты не хотела, – она виновато скосилась в мою сторону, – прости, но это хоть и было опасно, но крайне действенно. К тому же я контролировала ситуацию.

Я наконец смогла свесить с диванчика босые ноги, потянуться, морщась от еле ощутимой боли, и обуть протянутые мамой туфли. Платье, которое было на мне все это время, осталось тем же, что я надела на бал Коронации Магистра, однако теперь оно выглядело мятой хламидой с расплывающимися на белой ткани разводами. Скорее всего мама просто высушила его прямо на мне, особо не заморачиваясь по этому поводу.

– Спасибо, – я опустила глаза к полу и кисло улыбнулась, – ты самая лучшая, мам.

Мне улыбнулись в ответ.

Тем временем мы въехали в город, в прямом смысле находящийся на реке – большая его часть была построена на каменных сваях и перекрыта дощатым деревянным настилом, сквозь щели которого виднелась зеленоватая вода залива. Отодвинув занавеску на пару сантиметров в сторону, я старалась не показываться на глаза нередким прохожим, которые с интересом разглядывали темную полностью закрытую карету без гербов и опознавательных знаков. Поверх нашего транспорта мама повесила какой-то очередной знак, позволивший нам проскользнуть почти незамеченными и скрывающий от поисковых заклинаний. Однако существенная частичка меня, которая боялась обнаружения, твердила седеть тихо и не высовывать нос.