Екатерина Верхова - Скандал в академии магии. На лезвии любви

– А еще… – продолжила я разливаться, – он лучший на факультете боевой магии в ВАКе.

Именно так расхвалила бы Эрналия из прошлого своего молодого человека. И, кажется, отец повелся на эту историю. Ответил на рукопожатие Ричарда, чуть смягчив взгляд.

– Дочь, я слышал, что из-за нашей ситуации тебе пришлось уйти из академии высшей магии… – с грустью начал отец, обращаясь ко мне. – Уверен, что совсем скоро мне удастся исправить это недоразумение.

– Ерунда, – с прилипшей улыбкой продолжила я. – Мне нравится в ВАКе. И преподавательский состав там хороший…

Ага, как же. Тот же Скихс, заставивший одного из самых талантливых людей, которых я когда-либо встречала, почувствовать себя ничтожеством, чего стоит!

– Представляешь, в этом семестре в качестве приглашенного преподавателя сам Морэн Неррс!

Ой, а вот тут, судя по изменившимся в лице родителям, я сказанула лишнего. Не учла их прошлую историю и решила использовать громкое имя для поддержания легенды, что мне действительно нравится в ВАКе.

Мысленно щелкнула себя по носу. Нет, Эрналия, сейчас крайне неосмотрительно совершать ошибки. Любые ошибки.

– А еще мне очень хорошо подтянули фракский, – эту фразу произнесла именно на фракском, чтобы убедить родителей в прекрасном произношении.

– Твой фракский и до этого был отличным, – отозвалась мама, подходя ближе к отцу и приобнимая его.

– За год в АВМе я успела его подзабыть. – Просто невероятно, как долго я, оказывается, умею улыбаться.

Ричард, кажется, отмер именно к этому моменту. Он явно слишком долго пытался сообразить, что именно происходит. И, надеюсь, не особо понял. Зато в игру, которой сам не понимал, вступил.

– Лишь за один день на факультете боевой магии Эрналии удалось показать блестящий результат и только за первое занятие заработать тридцать баллов. Это рекорд! – произнес Ричард.

Главное, папа, тебе не знать, сколько минус-баллов я умудрилась заработать в первый день своей учебы в ВАКе. Это тоже рекорд!

– Так, мои дорогие, – произнес отец. – Думаю, нам стоит вместе отобедать. Я уже сказал слугам, чтобы накрыли стол. Надо сообщить, что количество порций стоит увеличить.

– А ты все такой же, Браунс, – раздалось с порога, и я вздрогнула. И она тут?! – Распоряжаешься в чужом доме, как в своем.

Покрепче сжала зубы и, кажется, руку Ричарда, чтобы ничего не сказануть. Парень накрыл своей ладонью мою, выказывая немую поддержку, и, несмотря ни на что, за это я была ему признательна.

– Прошу прощения, леди Роунвесская, – чинно ответил отец. – Я думал, вы уже отправились в столицу.

– Я бы и отправилась, – усмехнулась бабушка. – Если бы не узнала, что к нам в гости пожаловала моя любимая внучка со своим дорогим женихом.

Я медленно развернулась к двери и как можно спокойнее произнесла:

– Доброго дня, бабушка, – вновь присовокупив улыбку.

Ричард вторил:

– Здравствуйте, леди Роунвесская. Рад быть гостем в вашем доме.

– Я прикажу слугам, чтобы они приготовили что-то поинтереснее лукового супа, раз у нас такой человек, – приторно произнесла бабушка.

Значит, луковый суп вполне подходит, когда моего отца выпускают из тюрьмы, а вот для прихода Уилкинса не годится? Р-р-р…

– А пока приглашу вас отведать лучшего ратайского чая. Очень редкий сорт, подарок его величества! – сообщила бабушка.

Ага, листья этого чая собираются обнаженными девственницами в полнолуние – слышали, знаем. Бабушка берегла его для самых важных случаев.

– Я сама наведаюсь к слугам, – произнесла я, не в силах отказать себе в маленькой пакости.

Понимала, что это мелочно и недостойно, но именно в этот момент решила, что любая гадость будет вполне уместна, если сможет принести мне утешение и не сильно навредит окружающим. Оставив Ричарда с родными, я отправилась на кухню.

Слуги пытались оспорить мой приказ, но я старалась быть милой и убедительной. Мне не смогли отказать, а потому в комнату, предназначенную для чаепитий, я вернулась с увеличившимся во сто крат достоинством.

– Что у нас сегодня на обед? – с наигранной улыбкой поинтересовалась бабушка.

– Пусть это будет сюрпризом, – сообщила я. И, на всякий случай, добавила: – Но могу намекнуть. Это любимое блюдо Ричарда.

Парень нахмурился, но ничего сказал. А чуть позже увлек меня переговорить приватно. После того как я уже расспросила отца о том, каково ему пришлось, и мы послушали ничего не значащий бабушкин светский треп.

– Эрна, что происходит? – шепотом поинтересовался Ричард, когда мы чуть отстали ото всех по дороге в столовую.