Мика Ртуть - Дети грозы. Книга 5. Драконья кровь

– Именно поэтому твой приговор я признал ошибочным и во всеуслышание заявил, что ты всегда был, есть и будешь верен нам. А теперь я хочу выслушать твою правду, Дайм.

– Да-да, слона с бумагой для записей я уже приготовил, – покивал Светлейший, поглаживая свою ужасную бороду с ромашками.

– Жерар! – укоризненно покачал головой император.

Светлейший его проигнорировал. Подперев подбородок рукой, он светло улыбнулся и попросил:

– Рассказывай, о Шахерезада. Мы внемлем.

– Как прикажете, о султан сердца моего, – передразнил его Дайм, чем вызвал смешливые искры в уже нормальных серых глазах учителя, и резко посерьезнел. – О том, что по приказу его высочества Люкреса я писал любовные письма Шуалейде Суардис, вы прекрасно знаете. Наверняка и копии писем прочитали, вы же любите эпистолярно-фантастический жанр. Также вы знаете, что сразу после встречи с ее высочеством я настоятельно рекомендовал его высочеству отказаться от этого брака. Совместимость дара в восемь с половиной процентов – это нормально для условных шеров, где и совмещать нечего. Но при силе ее высочества, с учетом сумрачной окраски дара и травматичных обстоятельствах его раскрытия опасность для психики его императорского высочества чрезвычайно высока. Вы читали мои отчеты. И я более чем уверен, что Светлейший согласен с моей оценкой.

– На данный момент совместимость дара поднялась до девяти процентов, – прокомментировал Светлейший, – а симпатии с обеих сторон никогда и не было.

– Но ты все равно писал эти письма.

– Да. Я не мог ослушаться вашего приказа. Однако, как я и предупреждал его высочество Люкреса, менталистка второй категории никоим образом не могла обмануться и спутать нас, несмотря на внешнее сходство. Обман мог продержаться ровно до того момента, как ее высочество увидела одного из нас.

– И первым оказался ты, Дамиен. Несмотря на желание кронпринца. И ты вопреки его воле раскрыл тайну.

– Подлог, ваше всемогущество, будем называть вещи своими именами. Обманывать сумрачную шеру, известную взрывным характером, крайне опасно. И если бы подлог раскрылся в присутствии его высочества Люкреса, даже я не смог бы его защитить. Вы сами знаете, что ее высочество сделала с ордой зургов, не так ли?

Император снова поморщился.

– Пока я слышу сплошные оправдания.

– Тем не менее. Допустите, что я полностью последовал велению его высочества и не встретился бы с сумрачной шерой за день до того как она увидела кронпринца. Она читала письма, написанные мной. Между нами уже возникла глубокая эмоциональная связь…

– Совместимость дара девяносто три процента, – тихо встрял Светлейший, – и это если брать только Дюбрайна и Суардис…

– Ладно. Можешь не продолжать, тут я с тобой согласен. Люка ошибся, ты его от последствий ошибки спас. Но дальше, Дамиен, дальше ты обманывал брата…

– Я вынужден был действовать за его спиной, отец. Моя вина в том, что я раньше не распознал признаков сумасшествия Люкреса и не раскрыл намерений шеры Лью. Едва я понял, что она делает с кронпринцем – я избавился от нее. К сожалению, слишком поздно. Это следовало сделать минимум десять лет назад.

– Увы, это и мой недосмотр, Эли, – покачал головой Светлейший, уже вернувшийся к своему нормальному виду без неестественной для шера растительности на лице. – Я недооценил таланты шеры Лью и переоценил здравый смысл.

– Если позволите, отец, я покажу вам, что произошло на том балу.

– Показывай.

Раскрыв сознание, Дайм вернулся в день первой встречи Люкреса и Шуалейды. Ровно с того момента, как он сам явился на порог Народного зала с телом Саламандры на руках и упырем на привязи. Конечно, показывать все как есть было страшно – ведь он нарушил все, что только можно было нарушить. Но с другой стороны, сейчас врать и юлить было еще опаснее. Так что пусть смотрят. Все равно большую часть они уже знают из отчетов Герашана, Альгредо и пары-тройки собственных шпионов, в наличии которых Дайм никогда не сомневался.

Из воспоминаний, закончившихся потерей сознания на эшафоте, Дайм вынырнул мокрым и дрожащим. Вроде бы ему удалось показать лишь действия и эмоции, без логических построений и сформулированных словами намерений. Но и этого было достаточно для десятка казней. Так что бояться уж точно поздно. Зато есть некоторый шанс, что император по достоинству оценил сумасшествие Люкреса и не позволит ему жениться на Шуалейде. Хотя бы ради блага империи и здоровья самого Люкреса.