Анисья Поднебесная - Шрамы на его плече, или Одна на двоих

Я долго разглядывала пейзажи и сцены из жизни обычных москвичей. Мы как обычно, дабы никуда не опоздать, задолго до начала регистрации явились в аэропорт. Сейчас я понимаю, как отвыкла от этой страны, ее климата и людей. Вот какой-то тучный мужчина ест свою порцию овсянки, жадно запивая крепким, черным кофе и смачно чавкая, а здесь женщина с тремя детьми остервенело вытирает кроху рукавом собственного платья, двое других тем временем перегибаясь через стол, и рьяно вопя, пытаются поделить баночку с кетчупом. За окном зоны вылета картина была не менее унылой: серое небо, уже месяц как затянутое тяжелыми, черными тучами, периодически извергалось мелкой моросью, ветер подбрасывал легкие пакеты и плащи прохожих вверх, а прически превращал в неудачные вороньи гнезда. Мрачные, озадаченные лица мелькали то тут, то там, постоянные скопления людей – все это навевало тоску.

До вылета осталось всего пару часов и наконец всех пригласили к регистрации на наш рейс. Папа подхватил мой чемодан, резво поспешил к стойке регистрации, а мама, взяв меня под руку, повела следом. Она предпочитала перелеты лишь с легкой сумочкой, и всегда выглядела так, будто прогуливается в сопровождении самой королевы Елизаветы. Бабушка всегда смеялась, мол я на небесах под солнцем ходила, раз моя жизнь оказалась столь идеальной. Да и не мне с ней спорить. С самого рождения я купалась в любви всех родных, несмотря на то что мои родители интернациональная семья – отец родился в Китае, а мама уроженка столицы Элосы (России). Но даже разные страны не стали помехой, к своим 14 годам я успела побывать в каждом уголке земли, знаю более пяти языков, являюсь обладательницей пятитонного гардероба и в общем самый счастливый человек на планете. К слову, сегодня мы ехали домой, Гонконг стал моим домом с самого моего рождения, и счастье мне было обеспечено богами, ведь в день моего рождения с неба падали звезды.

Садились мы в самолет поздним вечером, принесли закуски, мама щебетала что-то о новых платьях, и я увлеченно рассказывала ей последние новости, гладя ее по изящному запястью. Я всегда восхищалась ее красотой, такая, как в фэнтезийных книжках. Яркая, настоящая, ни грамма косметики, яркие синие глаза горели огнем и любовью, черные как смоль ресницы и унаследованные мной медно-рыжие волосы, обрамляющие лицо упругими кудрями. Рисунчатые пухлые губки и вздернутый носик. В нее нельзя было не влюбиться. Папа крепко спал на соседнем сидении, крепко держа мамину ладонь в своей.

Вдруг со стороны кабины пилота послышались крики и суета, послышался плач, а потом темнота. Темнота и мерзкий писк в ушах, но и он прекратился. Только сплошная молчаливая тьма.

Всего через сутки на всех телеканалах расскажут, что крупная авиационная катастрофа, произошла в среду 23 октября 2024 года. Авиалайнер Airbus A310-308 авиакомпании «Аэрофлот» выполнял плановый международный рейс SU593 по маршруту Москва—Гонконг, но через 4 часа и 19 минут после взлета взорвался и рухнул в лес под Междуреченском (Кемеровская область) и полностью разрушился. Погибли все находившиеся на его борту 75 человек – 63 пассажира и 12 членов экипажа.

Главными причинами катастрофы стали ошибки пилотов (присутствие посторонних лиц в кабине экипажа, управлявших самолетом), а также недокументированное поведение автопилота самолета Airbus A310 и отсутствие на тот момент в программе подготовки экипажа правил принятия решений в подобных ситуациях. На борту, прямо в кабине управления, оказался хороший знакомый второго пилота, который в свою очередь посредством террористического акта пронес бомбу на самолет и взорвал ее через 4 часа после взлета.

Темнота. Даже нечего добавить ведь это единственное верное описание моих ощущений. Я долго пыталась кричать, но ни единого звука или писка я не услышала. Я не знаю сколько прошло времени, день, час. вечность? Может я просто сплю?

Поток мыслей не прекращался, сея панику, паника переросла в отчаяние и после – в смирение. Я была уверена, что мертва. Я не помнила ничего из своего прошлого, все как в тумане, хоть и было ощущение, вот-вот мелькнувшего воспоминания, но память вновь ускользала от меня, пряча причины моего пребывания в небытие.

Неожиданно глаза пронзило ярким светом, голову обнесло, в висках застучало, и я осознала, что вновь чувствую и вижу свои руки. Как только прошел первый шок я отняла ладони от лица и вгляделась в столб света. Мне на встречу, не спеша и улыбаясь плыла, именно плыла. а не шла, женщина в длинном балахоне.