Полина Ордо - В объятиях деспота

Убедившись, что Амелия вышла, я запахнула халат, подвязала его широким поясом и кинулась к письменному столу. Он весь был завален бумагами. Но напрасно я писала послания последним друзьям в надежде на их поддержку. Настали такие чёрные времена, когда каждый сам за себя.

Я отыскала чистый лист бумаги, села на стул и открыла полупустую чернильницу. Торопливо скрипя пером, написала буквально две строчки. Присыпала песком чернила. Томительные мгновения ожидания превратились в пытку. Звук горна становился громче, мне даже начинало казаться, что земля сотрясается от чего-то слишком мощного.

Смахнула песок, пробежалась глазами по короткой записке и сложила лист бумаги вчетверо. Прислушалась к шуму за дверью и подбежала к шкафу. Возле него была тайная панель. Нажав на неё, я открыла узкий проход, ведший к сигнальной башне. Там, в одной из пристроек, была голубятня.

Подхватив рубашку и полы халата, взбегала по лестнице.

Главное – успеть отправить послание.

Жемчужина, моя любимая голубка, сидела в просторной клетке и вопрошающе смотрела на меня своим любопытным оранжевым глазом. Я не тратила время на ласку и любезность. Открыла дверцу, сунула сложенную бумагу в крепление на лапке и подхватила птицу, унося её с собой.

Путь обратно дался тяжелее. Когда я вновь оказалась на балконе, за крепостной стеной колыхалось море стягов. Захватчики почти ворвались в город.

– Жемчужина, – шепнула ей и прошлась пальцем по изящной шее, – лети к нему. Лети!

Отпустила птицу, с тревогой наблюдая за ней. Выпускать её с башни было слишком рискованно. На сердце стало легче, когда голубка превратилась в крошечную точку на небе.

Она донесёт послание.

Может быть, я всё-таки смогу спасти того, кого люблю больше всего в этом мире.

***

Казнить… Он приказал их всех казнить!

Кровь пульсировала в висках, отчего перед глазами едва ли всё не меркло от гнева.

Вот они, первые разительные перемены. Моргват бы бросил в тюрьму, издевался, может, пытал, но выбил бы эти деньги. Или нашёл какую-то болезненную точку и с садистским удовольствием на неё надавил. Он предпочитал держать всё в своих руках, делая из людей дойных коров. И на их отношение к себе ему было глубоко плевать.

А тут…

Нет. Этот чужеземец признаёт только силу и животный страх. Без полутонов и заискиваний. Его будут бояться не потому, что он знает грязный секрет, нет. Он просто отрубит голову.

Внутри всё похолодело. Даже слова этого… захватчика не успокаивали. Сердце подсказывало, что и моя голова может оказаться на плахе. Что уж там! Если захочет, то Фарес с землёй сравняет.

В дверь забарабанили.

Я сидела в своей спальне и терпеливо ждала, когда мне позволят поговорить с нашим новым правителем. О! Этого жаждала очень сильно, но что-то подсказывало, что к нему я попаду не скоро.

– К ней нельзя!

За дверью стало слишком шумно. Приставленная ко мне охрана пыталась кого-то сдержать, кого-то слишком упорного и настойчивого.

– Пустите меня!

Этот голос я узнала. В замешательстве встала с кровати и прикусила губу.

– Пустите меня к королеве!

– Теперь у вас нет королевы. Только мессир Амет…

– Плевать мне на вашего мессира!

Похоже, сейчас начнётся настоящая драка. Руди никогда не была сдержанной. Я поспешила к двери и щёлкнула задвижкой.

– Пустите её ко мне, – твёрдым, но тихим голосом обратилась к высокому бородатому мужчине. Его потрёпанная и пыльная одежда казалась неуместной в королевском дворце.

– Мессир Амет не велел.

– Что мне сделает беспомощная и заплаканная женщина? – я скосила взгляд на Руди. Она билась в стальных объятиях второго моего охранника. Растрёпанные чёрные волосы напоминали воронье гнездо, а красные припухшие глаза и искусанные губы просто кричали о какой-то беде.

– Не велено, – мужчина упрямо повторил и без тени сомнения посмотрел на меня. В пустом и безжизненном взгляде не было ехидства или похоти, нет. Всё войско этого «мессира», все его люди напоминали каменных истуканов. – А если не велено…

– Хорошо, – скупо ответила и вскинула подбородок. – Здесь я могу с ней поговорить?

– Говорите.

Я упрямо посмотрела на мужчину, державшего Руди. Тот нахмурился и разжал руки. Женщина брезгливо отряхнулась, поправила платье и подошла ко мне. Состояние у неё было таким, что она со странным безумием смотрела на меня.

– Леона, они… они забрали Карла. Ты слышишь? Карла!

Внутри всё рухнуло. Перед глазами поплыли круги. Я вцепилась в плечи Руди и ободряюще её встряхнула: