Полина Ордо - В объятиях деспота

Я с лёгкостью спрыгнул на землю, хмуро разглядывая помост, не очень-то чистую площадь и дома, унылые и серые. Шагая едва ли не по грязи, закинул плащ на руку. Лёгкие доспехи не сковывали движений. Снял шлем, затем стянул подшлемник и шумно вдохнул вечернего воздуха.

– Неужели ни один в этом дрянном городишке не хочет бороться за свою жизнь? – повысив голос, оглянулся на своих спутников. По их отрешённым лицам нельзя было что-либо понять. Только Ролад привычно скалился. Но эта улыбка была обманчива. – Меч тяжелее совести?

– Мы… мы рады служить вам! – глава города затрепетал и стал дергано приглаживать свою куцую бороду. – Мы сделаем всё…

Всё? Глупцы!

– Когда вы отдадите своих отцов и матерей, когда подарите своих детей… – мои шаги мерзким чавканьем нарушали трусливую тишину. – Когда прольётся последняя капля крови, когда последний кусок вашей плоти упадёт к нашим ногам, вот тогда вы сделаете всё.

Здесь нам делать нечего.

– Заберите женщин и детей. Остальных выберет Хонрак.

Вечером на месте Эдора высились только обугленные остовы. Мы оставили за собой очередное пепелище: пламя Хонрака обращало в прах почти всё. Отрядив Конрада вести и охранять пленников, сам взял лучших воинов и без минуты отдыха отправился к столице.

Мы возьмём их тёплыми. В уютных постелях.

Без боя.

Я стану ещё на один шаг ближе к своей цели.

***

Тронный зал был непривычно пуст. Ролад, Майс и Дорл следовали за мной без устали. Хонрак был прав: король бросил свою страну. Ему не было никакого дела до своего народа. Его войско оказалось слабым, разрозненным и неподготовленным. Или… Или всё дело было в короле? Никто не хотел умирать за него?

Под нашим жёстким напором немногочисленные защитники Фареса сдались слишком быстро.

Мы вошли в город с первыми лучами солнца. Окрашенные алым, ещё пахнущие потом, кровью и чем-то острым – этим пахнет любая битва, и мы провоняли самым мерзким и чудовищным запахом насквозь.

Хонрак с рёвом вынес главные ворота и разрушил часть крепостной стены. Смяли, ошеломили тех, кто ринулся нам навстречу. Некогда спокойные и красивые улицы столицы обагрились кровью и потонули в криках. Люди ещё не знали, что обречены. Никто и ничто в этом мире не может быть равным дракону. И если мои люди были привычны к нему, то жителей Фарсона настигла волна животного ужаса.

Солнце только поднялось над горизонтом ровным ярким кругом, как Хонрак, снеся хвостом все палатки и часть фонтана на главной площади довольно уселся на еще холодной каменной мостовой. Часть домов пылала, но крики уже стихли. Жители выстроились вдоль главного канала, который и подпитывал не только фонтан, но и обеспечивал дворец водой. Всем было видно дракона, который возвышался на добрый десяток метров над червлёными черепичными крышами.

На фоне черного Хонрака я казался песчинкой, поэтому мой голос, усиленный магией, вызвал ропот, но только поначалу.

– Жители Фарсона! Я не буду долго говорит и утомлять ваши сонные головы. Король бросил вас, и теперь перед вами два пути, – солнце поднялось над крышами. Прищурившись, я вышел вперёд. Следующие слова были слишком привычными: – Умереть или жить дальше, третьего не дано. Часть из вас выбрало смерть. Храбрецы, которые решили быть верными королю Моргвату. Королю, который всех вас предпочел отдать мне. Без боя, без борьбы. Вы можете последовать его примеру… – я поднял взгляд на Хонрака. Его чёрная морда блестела на солнце, а тёмно-красные глаза внимательно вглядывались в море лиц. Ролад, став моей правой рукой, кивнул страже, и впер ёд вывели троих мужчин. – Это те, кто в страхе захотел покинуть город. Точнее, – тонко улыбнулся, – попытались и уцелели. Они выбрали первый путь.

Сделав паузу, выдохнул. Я знал, что сейчас будет. Но внутри ничего не дрогнуло. Когда это случилось впервые, не знаю, что было сильнее: отвращение или тошнота. Сейчас я буду смотреть на всё это со спокойным сердцем.

Троих несчастных подтолкнули ближе к каналу. Ровно на расстояние огненного плевка. Шуршание крыльев, треск кожи и чешуи, а ещё утробное, нарастающее урчание. Будто кузнечные меха надували, чтобы раздуть пламя. В такие моменты грязно-жёлтое брюхо дракона наливалось золотом, кожа на шее светлела. Прогнувшись, Хонрак выпустил раскаленную добела струю огня. Крик казненных был коротким и прервался шумом, хрустом. От запаха горелого мяса ненадолго поморщился.

Тебя это уже не так беспокоит, брат? Их смерть? Смерть людишек?