Анастасия Маркова - Обрученные затмением

Получив искомый ответ, я собиралась пожелать главе семейства спокойной ночи, как внезапно меня охватили сомнения. Не солгала ли сестрица нашему родителю и не набила ли татуировку вопреки законам?

– Ты видел ее волчицу? Она красивая?

– Мия продемонстрировала мне свои длиннющие коготки. Этого было достаточно, чтобы я убедился в ее способностях к обороту. Почему спрашиваешь? – широкие брови отца сошлись над переносицей, он занервничал.

«Папа прав, не будь Мия одной из манаро, не почуяла бы вчера запах Форестера», – пронеслась в голове мысль.

– Чисто из любопытства. Я ведь даже не знаю, как выглядит моя волчица.

Я опустила голову и принялась разглядывать собственные руки, только бы не встречаться с отцом взглядом. Но ощутив на своем плече тяжелую мужскую ладонь, вынуждена была посмотреть на него.

– Поверь, она прекрасна. Как и положено будущей спутнице альфы. Давно перестала принимать настойку живокости?

– Только позавчера.

– Значит, ко дню почитания Маико твоя волчица полностью восстановится. И тогда мы всей семьей… – внезапно он замолк, судорожно вздохнул и продолжил: – Почти всей семьей отправимся в священную пещеру.

– А если нет? – я ощутила спазм в горле.

– Никаких если! Кстати, что скажешь о моем помощнике? – резкая смена разговора выбила меня из колеи.

– Папа!

– Я должен знать, к чему готовиться. Парень он неплохой. Прости, в мужской красоте не разбираюсь, но, со слов Мии, Эллиот очень даже ничего. Вдруг ты уже мечтаешь о свадьбе.

– Какая свадьба? Мне только восемнадцать.

– Через пару месяцев девятнадцать. К тому же мама была моложе тебя, когда выходила замуж.

– Давай не будем торопить события. Если надумаю, ты узнаешь об этом первым. Договорились?

– По рукам.

Отец обогнул стол и опустился в мягкое кожаное кресло, подведя таким образом черту в разговоре. Пожелав спокойной ночи, я направилась к двери. Но успела сделать лишь пару шагов, как услышала за спиной оклик:

– Лия! Ответ на твой вопрос «нет», – произнес папа, едва наши взгляды снова пересеклись. – Я никогда не испытывал к тебе ненависти. Ты моя кровь, мое продолжение, и я не хочу тебя потерять, поэтому будь осторожна. И еще! Что бы в будущем не узнала, помни, я ни в чем тебя не виню. Теперь можно сказать и спокойной ночи!

– Спасибо, папа!

Я еще раз попрощалась с отцом и покинула кабинет. Худший момент для этого сложно было подобрать. Прямо за дверью я столкнулась с Мией. По ее щекам текли слезы. Видимо, сестра плакала уже давно, поскольку веки припухли и покраснели, а тушь размазалась. Судя по короткому облегающему платью и некогда яркому макияжу, сестра вряд ли ездила к подруге. Неужели к Форестеру?!

– Что случилось? – встревожено спросила я, стараясь не обращать внимания на щемящую боль в сердце.

Бледное лицо Мии исказилось от гнева. Она плотно сжала губы и прошипела:

– Дай пройти!

Нарочно задев меня плечом, сестра взлетела вверх по лестнице и скрылась в своей комнате.

Проснулась я довольно рано, в начале восьмого. Открыла глаза, увидела лилию и подловила себя на том, что улыбаюсь во весь рот. Еще никто и никогда не дарил мне цветов, тем более соотносящихся с моим именем.

Повалявшись около четверти часа, с большой неохотой вылезла из кровати и подошла к окну. Снег перестал идти, но он был повсюду: на дорогах и клумбах, на крышах домов и машин. Голые ветви деревьев клонились под непосильной тяжестью. Землю накрыла огромная белая перина, которая продержится до поздней весны.

Я не представляла, чем займусь сегодня. Для начала неплохо было бы позавтракать.

– Лия, прости, пожалуйста, за вчерашнее, – завела Мия старую песню, едва я вошла в кухню.

Напустив на себя недовольный вид, решила не щадить ее чувств:

– Второй день подряд ты просишь прощения. Я, конечно, не в обиде, но смотри, как бы у тебя не вошло в привычку извиняться по утрам.

– Впредь подобное не повторится. Обещаю, – Мия широко улыбнулась и протянула большую фарфоровую чашку. – В знак примирения с меня горячий шоколад.

– Спасибо, – без особой радости произнесла я, не представляя, как выпью эту гадость.

Даже на расстоянии мне чудился травянистый запах, заставивший передернуть плечами и поморщиться. А еще породил толпу мурашек, которые устроили марафон по коже.

– Как все-таки здорово, что ты вернулась. Я так рада, сестренка!

– Правда? Может, наоборот, огорчена? – сухо справилась у нее, вознамерившись поговорить с Мией по душам.