Инга Леровая - Портрет

– Спасибо, Берт, – подарка Кристиан не ожидал. Да еще такого, именного. Ведь это надо придумать, сделать гравировку. Кожа приятно пахла и на ощупь ежедневник был хорош. – Очень красивый. У меня не найдется столько важных мыслей. Чтобы соответствовать этому ежедневнику.

– А ты не думай, важные мысли или нет, записывай все, что в голову придет. Буду рад, если потом ты своими мыслями поделишься.

Кристиан провел пальцем по гравировке. Вообще-то, он не любил, когда его имя сокращали и всегда протестовал, но Берт сократил и свое, уравнял их. Это было похоже на аванс, шаг навстречу отношениям. Милое признание, что Кристиан нравится, и что Бертран хочет заботиться о нем. А еще ценит мнение омеги и считает, что Кристиан интересно мыслит.

Заводить отношения Кристиан не планировал. Во-первых, его родители поженились довольно рано, без одобрения семей. Жили бедно и все плохо кончилось. Во-вторых, он разумно полагал, что в колледже ограниченный круг знакомств, мало ли с кем потом его сведет судьба. И в-третьих, начинать профессиональную карьеру, будучи в отношениях, сложнее.

Были и в-четвертых, и в-пятых, и в-шестых. Начиная от привычки быть одному и ни от кого не зависеть, и заканчивая всевозможными страхами. Надоест, обманет, бросит. Только-только свобода поманила Кристиана, сулила приключения и хорошие доходы. Променять все это на заботу одного альфы Кристиан был не готов. Кажется, Бертран это понимал.

Кроме легких сексуальных игр без обязательств, Кристиан ничего еще не пробовал. И торопиться не собирался. Или он влюбится без памяти. Или выберет сногсшибательного альфу исключительно для секса. Никаких промежуточных перепихов для приобретения опыта Кристиан не хотел. В этом вопросе он был максималистом. Поэтому всегда спреи, подавители и прочие штучки, позволяющие не быть тупым животным.

А дети, тем более, не входили в планы. Вот он, Кристиан – дитя любви. Разве было у него счастливое детство? Нет, нет, и нет. Дедушки наговаривали на папу, что он безответственный, жалкий учитель и ничего не добился в жизни. Кристиан был не согласен, папу очень любили ученики, на похороны пришла масса народа. Но он ни слова не говорил в папину защиту, боясь скандалов.

Потом, когда Кристиан уже заканчивал школу, один дедушка умер, а второй сошел с ума и повесился. Юный мозг не мог это переварить. Самые близкие люди грызлись за него, и вдруг все поумирали. Больно было не столько от их смертей, сколько от потери собственного ценного статуса. Они истязали его своей любовью и вживили кучу комплексов, до этого Кристиан смог сам додуматься. Пытался, насколько хватало силенок, любить себя за всех. Одобрять и баловать.

После самоубийства деда Кристиану снились странные сны: обрядовые танцы вокруг костра, которыми руководил высокий шаман. В эти танцы шаман затаскивал Кристиана и пытался обнять. Кристиан орал и злился. Папа даже сводил его к школьному психологу, после чего Кристиан возненавидел психологов и вообще врачей. Психолог не заинтересовался снами, зато полюбил гладить Кристиана по коленке.

Поэтому и к Берту Кристиан испытывал настороженность. Бертран был приятным альфой, и только. На данном этапе жизни Кристиан не хотел никому доверять важное дело любить себя. Подарил ежедневник, и хватит. Довез до ресторана, где гуляли выпускники экономического колледжа, и свободен. Улыбка на прощанье, нет, забирать не надо, целовать не надо, про завтра будет завтра. И с чистой совестью Кристиан отправился веселиться.

– Быстро ты его, – Винсен встретил его на входе и многозначительно поднял брови, намекая на Бертрана.

– Что?

– Припахал себя возить.

– А, – махнул рукой Кристиан. – Он же врач, возомнил себя спасателем.

– Ну, мне-то не ври. Видно же, как он тебя взглядом облизывает.

– Винс, пошли напьемся. Жаль, что ты со мной не едешь в путешествие.

Напитков и еды было вдоволь. Но кто же будет наедаться, когда нужно танцевать, петь караоке, участвовать в конкурсах. Все портреты, сделанные вчера, развесили по стенам. Кристиан поморщился и залпом выпил стакан вина. Рядом с его портретом постоянно толпился народ, и это жутко раздражало. Теперь и сам Кристиан видел, что портрет высочайшего качества, но простить Густаво за свою истерику не хотел.

Винсен принес ему коктейль, потом еще один. Потом кому-то пришла идея выпить всей группой на брудершафт. Пили по кругу и целовались по кругу. Это было смешно, потому что с некоторыми одногруппниками Кристиан за годы учебы не сказал и десятка слов, а тут такие нежности. В голове шумело, но пьяным себя Кристиан не считал. Он еще ни разу не упал на танцполе, а некоторые уже предпочитали танцевать на четвереньках.