Василиса Никитина - За ошибки надо платить

– Тогда ты можешь найти его! Ведь плетение заклинаний каждого мага и заклинателя отличается, – Элан вдруг подумал, что нащупал то, что удержит несчастного эльфёнка в мире живых.

Взгляд лже-Сирса прояснился. Словно он только что понял, что перед ним кто-то сидит. А Элан продолжил.

– Отец считает, что смерть твоих родителей не случайна и мятежники тут не при чем. Если ты запомнил заклинание убийцы, запомнил его почерк, так найди его.

В глаза Орина возвращалась жизнь. Он переполз на колени, казалось, чтобы лучше рассмотреть лицо собеседника и понять, не шутит ли тот. Элан не отвел взгляда, давая понять, что абсолютно серьезен.

– Я найду его и отомщу…– Прочитал он скорее по губам, чем услышал.

– Отличный план. Только, чтобы его осуществить, тебе желательно не умирать. А если продолжишь морить себя голодом, твой план обречен на провал, – заговорщическим шепотом в тон эльфенку ответил Элан. – Я сейчас пойду на кухню и принесу что-нибудь поесть. Подожди меня здесь, хорошо?

Элан всеми силами сдерживал улыбку, наблюдая за тем, как «новая аристократия» допивает суп через край миски. Поставив ее на стол, Орин вытер рот рукавом. От горячего его разморило, и опухшие веки стали опускаться сами собой.

– Иди спать, – Элан поднялся и направился к двери. Но, проходя мимо эльфёнка, был схвачен за рукав цепкими пальчиками.

Удивленно обернувшись, натолкнулся на умоляющий взгляд лазоревых глаз.

– Не уходи, пожалуйста, – услышал он шепот. – Я боюсь засыпать…

– Хорошо, – Элан мягко улыбнулся новоявленному брату.

Неуклюже стянув домашние туфли, Орин забрался под одеяло, несмотря на то, что в комнате было жарко. Элан устроился на второй половине кровати.

– А ты знаешь сказки? – неожиданно поинтересовался малыш, уже закрыв глаза.

Элан задумался.

– Когда-то давно жил в нашем королевстве эльф, который… – не зная, как продолжить, он обвел взглядом комнату и вновь посмотрел на Орина-Сирса.

Тот уже спал. Облегченно вздохнув, Элан протянул руку и коснулся спутанных золотистых прядей. Этим он тоже займется, но уже завтра. А на сегодня он исполнил поручение отца: смыслом жизни наделил, накормил, спать уложил. С чувством исполненного долга Элан закрыл глаза.

ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ВОССТАНИЯ. ДОМ ГЕНЕРАЛА КОРОЛЕВСКОЙ ГВАРДИИ.

Элан осторожно прикрыл дверь. На чердаке было темно. Светильники давно разрядились, потому что сюда редко кто заглядывал. Элан и Орин то же не забрались бы сюда, предпочитая дальние уголки сада или крышу. Но, как назло, с утра моросил дождь, и пришлось искать укрытие.

Элан достал из-за пазухи свечу и, потерев фитиль между большим и указательным пальцами, вызвал огонек. Движение кистью над свечей – и пламя разгорелось ярче. Зарядить светильники он не мог, истинным магам это не дано. А поддерживать магией огонь настоящей свечи куда проще и менее энергозатратно, чем выколдовывать полностью магические источники света.

Как только свет разогнал по углам чердачный мрак, Орин, отцепившись от руки друга, прошествовал к окну. Стряхнув внушительный слой пыли и пару мертвых пауков носовым платком, взгромоздился на подоконник и во все глаза уставился на Элана.

– Обожаю смотреть, как ты делаешь всякие магические штуки, – донесся со стороны окна вкрадчивый голос.

Элан поставил свечу в старый однорогий подсвечник, который обнаружился на запыленном круглом столике, где также стояла коробка. С теми самыми бисквитными пирожным с большой кремовой шапкой, которые до умопомрачения обожал Орин. И которых он однажды переел до боли в животе.

– А пирожные волшебные? – оживился маленький эльф.

– Пирожные настоящие. Создавать пирожные магией – та еще морока. Да и на вкус они мерзкие.

– То есть рассчитывать на то, что наколдуешь еще, не приходится, – разочарованно хмыкнул Орин.

Элан улыбнулся. Сейчас с горящими от предвкушения глазами и оттопыренными ушами его друг был похож на своих сверстников. Поистине редкое зрелище. Обычно он строил из себя взрослого. Идеально заплетенная коса, вечно задранный кверху острый нос, проницательный взгляд больших голубых глаз, вздох усталой обреченности, когда смотрел на игры ровесников. Таким он был для всех. Для всех, кроме Элана. Только он знал, как в этих глазах может вспыхивать огонек удивленной наивности, во что превращается коса, когда ее хозяин, протискиваясь меж ветвей, пытается залезть на самую верхушку дерева, как хлещет кровь из носа, разбитого соседским мальчишкой за очередную колкость, брошенную Орином в его адрес. Но все устранялось и заглаживалось старшим другом до того, как достигало глаз и ушей генерала королевской гвардии.