Екатерина Бакулина - Четвертый принц

– Очень надеюсь, – он пододвинул ближе кувшинчик на столе. – Хочешь вина?

– Ты тихо напиваешься в ожидании, – Хена попыталась улыбнуться.

– Нет, – сказал он. – Я жду тебя. Вдруг бежать придется, а я напился уже…

Кувшинчик на самом деле полный. Рейнардо налил в два бокала.

– Что-то не так, да? – тихо спросила Хена.

– Да нет, все так, – он пожал плечами. – А ты нашла что-нибудь интересное?

Взял бокал, отпил немного.

Ох, Хене это не нравилось. Впрочем, в последнее время ей не нравилось абсолютно все.

– Сейчас ночь, ворота закрыты, но днем я еще схожу туда, посмотрю, можно ли мне пройти. Стена, выходящая к городу, хорошо охраняется, там постоянные патрули, даже сейчас. А вот на стену со стороны моря можно выйти свободно. Дозор на башнях есть, заметить могут, но я ходила там, никто мешать не стал. Стены не слишком высокие, если скинуть веревку, то можно спуститься, особенно, если попасть в правильное время смены караула или чем-то отвлечь. Сейчас тихо, войны нет, следят за стеной вполглаза. Не уверена только, что мне удастся незамеченной забраться обратно этим путем…

– И не надо обратно, – хмуро сказал Рейнардо. Взял бокал, выпил до половины, покрутил. – Не возвращайся.

Допил оставшееся одним глотком.

– Ты опять за свое? – сказала Хена. Что-то ему уже наговорили? Нехорошие предчувствия клубком ворочались внутри.

Рейнардо кивнул.

– Она показала мне свою служанку.

Налил себе второй бокал до краев и выпил разом, словно воду.

Вот же, шушачье дерьмо…

– И что с ней не так? – спросила Хена осторожно. Хотя, глядя на Рейнардо, она уже и сама понимала. Видела, как он сосредоточенно сопит, поджав губы, как смотрит в сторону, не может сейчас Хене в глаза, как пытается сохранить хоть немного хладнокровия.

– Наро? – позвала Хена, не дождавшись ответа.

Рейнардо вздрогнул. Глянул на нее.

– С нашей последней встречи два года назад… – он облизал губы. – В общем, я могу сказать, опыты Аристидеса пошли куда удачнее.

– И? – Хене важно было понять все до конца, не додумывая самой.

– Они хотят сделать то же с тобой.

– Она мертвая? – Хене нужно было точно знать.

– Да. Она ходит, разговаривает, но… глаза пустые. Мертвая.

Рейнардо потер ладонью лицо.

Хена уже понимала, что услышит это, но клубок внутри сжался до боли. Страшно.

– Да брось, – сказала она, как можно более беспечно. – Они просто пугают тебя. Они могут сделать это с каждым. Зачем им я?

– Меня пока не тронут, – сказал Рейнардо, налил себе еще, но пить не стал, отодвинул. – Я им нужен, мало ли как повернется. Пока наш мирный договор в силе, со мной ничего серьезного не сделают. Но припугнуть – случая не упустят. Показать свои возможности на том, кого я знаю. Это всегда производит впечатление.

Тут главное – не паниковать раньше времени.

– Это принцесса тебе такое рассказала?

– А ты в чем-то сомневаешься?

Он смотрел на Хену, и под его взглядом ей становилось совсем нехорошо.

– Нам надо бежать вместе, – тихо сказала Хена.

Он покачал головой.

– Я не могу. Если попытаюсь бежать – это спровоцирует войну, Фазил только и ждет повода. Мой отец не успеет собрать войска. Мне нужно продержаться хотя бы месяц.

Руки еще чуть заметно дрожат, но голос очень спокойный… скорее бесцветный, ни страха, ни надежды, ничего нет.

Месяц.

– А потом? Тебя убьют?

– Если поторопиться, умрут тысячи людей. Причем, зря умрут. И Тартахена проиграет. Я не могу.

Тихо и ровно… до озноба.

Благородный придурок.

Хена взяла свой бокал, отпила глоток, покосилась на кувшинчик.

– Но я все равно не могу бросить тебя, – сказала она. – Должна быть хоть какая-то надежда. Всегда есть. Поверь. Со мной чего только не бывало… Мы выберемся.

Он кивнул.

– Конечно, должна, – потянулся к кувшинчику. – Давай допьем, что ли? На трезвую голову я сегодня не усну.

Хена проснулась, прижавшись щекой к его плечу. Вздрогнула, поспешила отодвинуться немного и поняла, что Рейнардо на нее смотрит.

– Прости, – сказала тихо.

Не то, чтобы это ее смущало, они все равно спят в одной постели, так что естественно, но просто… не стоит, наверно.

– Ничего страшного, – сказал он, улыбнулся.

У него глаза серые… темный ободок по краю радужки, черные длинные ресницы… и темные круги под глазами. Но он смотрит на нее и улыбается, словно все хорошо…

И вчерашний разговор встает в памяти так отчетливо.

– Знаешь что, – сказала Хена, – я тут подумала… Если они так сходу пытаются прижать тебя, то, значит, сами чего-то боятся? Они за тобой следят, не выпускают из вида, запугивают с первого дня. Зачем пытаться запугать того, в ком не видишь угрозы? Они ведь не дети, и делают это не для развлечения.