Literary Yandere - Дни осквернения

Поручик перестал гневно щуриться, его глаза заинтересованно распахнулись.

– И что же?

– Эта девушка… Как коронер узнал, что она проститутка?

– У нее было при себе заключение об осмотре врача. В кармане платья. Составленное по полицейской форме, то есть, принудительное – девушка иной профессии просто его бы не получила. Выпало, когда коронер раздевал ее.

Лоран едва сдержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу – вовремя вспомнил, что у него грязные руки.

– Что ж, а я узнал, что она была беременна.

Лоран ожидал, что Марк изумится. Но поручик только разочарованно хмыкнул.

– Ну естественно…

Стил вышел из прозекторской в коридор и раскрыл портсигар. Корнет высунулся вслед за ним.

– Мы не станем выяснять, кто ее убил? И зачем? – Лоран невольно вздернул брови, провожая взглядом дюжих полицейских. Они постоянно перехватывали труп поудобнее, нещадно его тряся, так что казалось, скоро наружу через складки ткани выпадут все извлеченные органы. Лоран полагал, что в данной ситуации следовало бы воспользоваться носилками, но кто бы его послушал!

– Нет, конечно, – Марк достал из кармана коробок спичек, чиркнул одной, послав трескучее эхо по коридору, и закурил. – Это не наше дело, сказали же тебе. Труп девицы никак не связан с королем, а наша единственная задача – служить ему. Все остальное – ведение полиции.

Лоран наклонил голову, следя за покидающими жандармерию полицейскими.

– Вы с Клаудом не слишком друг другу понравились, как я понял. Но тебе было бы лучше работать под его началом. Ты хочешь допытываться до сути происшествий, не так ли? Сможешь уснуть сегодня, если не будешь знать, кто убийца?

Марк добродушно усмехнулся и похлопал подчиненного по плечу.

– А, ты выбрал пристанище где-то в трущобах?

– С чего Вы взяли? – Лоран не обиделся, но заинтересовался, как же его начальник угадал.

– Воротник почернел, хотя вчера еще был кипельно-белым. Чем дальше от центра города и от дворца, тем небрежнее трубочисты в столице.

Лоран отчего-то покраснел и невольно отшатнулся, размышляя, что еще мог заметить наблюдательный поручик?

– Или, может быть, ты провел ночь в заведении типа «Камелии императрицы», только не так бьющем по карману?

– Нет, конечно нет, – ответил Лоран и прикусил губу. Не хватало еще, чтобы Стил подумал, будто новичок осуждает старшего по званию.

– Ты вообще спал сегодня? – Марк склонился ближе к Лорану, и юноша отвернулся в смущении. Словно ему было, чего стыдиться – на самом деле, а не шрама, который другой на его месте сделал бы предметом гордости.

– Во сколько ты встал, что успел побриться? В три, четыре? – Стил отпустил плечо подопечного и задумчиво потер собственную щетину. – Как ты вообще бреешься с этим шрамом поперек морды, не болит в процессе?

Лоран не отвечал. Он бы с удовольствием сказал, что не хочет ни слышать такие вопросы, ни обсуждать их, но мог только угрюмо дышать, как в чаду, не находя слов.

– Ладно. В любом случае, ты храбрый парень, если каждый день готов смотреть в зеркало на эту отметину, да еще и демонстрировать ее всему свету.

– Только не подумайте, что я это ради бахвальства…

– Ну конечно, – протянул Марк, уже переключаясь на другую тему. – Откуда ты знаешь столько об анатомии? Ах, точно. Дикая жизнь в лесах Апима. Это может быть полезно.

Поручик усмехнулся и кашлянул, подавившись табачным дымом.

– Не в этот раз, но в какой-нибудь из следующих. А они будут… Ты не обижаешься, мальчик? Пойми, Лоран, ты мне приятен, и, пожалуй, действительно единственный парень в столице, кому я могу доверять, но сейчас я не могу сказать… Позже.

– И в «Камелии»?

Лоран не собирался подкалывать начальника, однако Марк невольно нахмурился. Какие-то давние мысли, ненадолго отступившие от него, снова заняли голову жандарма.

– Посмотрим. Решу, когда будет следующий такой же труп.

Лоран ясно почувствовал, как участился его пульс. Даже груди стало больно. С чего вдруг поручик был так уверен, что будут еще жертвы, непременно похожие на эту?

Лоран плохо спал ночью, перенервничал утром, и к тому моменту, как он вышел из уборной, переодевшись в новую форму, он уже забыл все вопросы, которые хотел задать начальнику. Усталость навалилась на маркиза, хотя на часах не было еще и одиннадцати утра. Впрочем, его внутреннее ощущение времени, столько лет подстроенное под часовой пояс Апима, упорно намекало, что солнце вот-вот начнет клониться к закату. Корнет мог сосредоточиться только на этом одном чувстве – по крайней мере, это позволяло ему не клевать носом, разбирая бумаги. Он еще помнил, что его многое сбило с толку и насторожило во время перепалки между полицейским инспектором и жандармейским поручиком, однако все важные детали ускользали, проваливались куда-то в глубины памяти. Оставалось надеяться, что после некоторого отдыха их можно будет достать из вороха воспоминаний, рассмотреть и осмыслить.