Елена Кароль: Претендентка номер девять

– Нет, что ты! – вскинувшись на глупейшее предположение, нервно хмыкнула я, но тут же поникла. – Просто… Неловко немного. Не обращай внимания, это пройдет. Дело в том, что… – И замялась.

– Что? – решил добиться ответа Камаледдин и слегка надавил на мой подбородок. – Уля? Говори.

Фыркнув на приказной тон, собралась с силой духа и высказала то, что уже давно не давало мне покоя:

– Кем ты меня видишь?

Во взгляде демона промелькнула озадаченность, и я пояснила:

– Понимаешь, я все никак не могу решить для себя этот вопрос, и меня периодически гложут сомнения. Меня к тебе влечет, не буду скрывать. И тебя ко мне… Наша близость неизбежна, это бессмысленно отрицать. Мы желаем этого оба. Это безусловно прекрасно, но… Но кем ты видишь меня для себя?

– Ты имеешь в виду статус? – уже с большим пониманием переспросил эфенди, а когда я настороженно кивнула, многозначительно усмехнулся и, выдержав томительную паузу, ответил: – Ты не поверишь, но меня тоже гложут подлые сомнения. То есть гложили. Или глодали? В общем, не важно. Подняв этот вопрос, тем самым ты на него ответила, и теперь я точно знаю, чего хочу.

Заинтриговав, мужчина прикрыл веки, глубоко вдохнул, затем распахнул глаза так резко, что я едва не отшатнулась, и невероятно серьезно сказал:

– Я желаю назвать тебя своей женой.

Никогда раньше Камаледдин не признался бы в своей слабости. Никогда.

Но эта женщина заставляла его думать, взвешивать свои слова по сотне раз и действовать совершенно иначе.

Она была абсолютно иной. В чем-то потрясающе умной и даже мудрой, а в чем-то невероятно наивной и даже немного глупой. Впервые в жизни ему хотелось опекать. Защищать.

От всех.

Даже от себя!

Статус?

Да, интересный вопрос. Еще интереснее взгляд, полный сомнений и с толикой надежды. Он хотел защищать, а она нуждалась в его защите. Он до сих пор до последнего нюанса помнит тот вечер, когда она спасалась в его объятиях от разъяренного магараджи. Маленькая, испуганная.

Робко просящая помощи…

На несколько секунд прикрыв веки, Камаледдин последний раз взвесил все «за» и «против» принятого решения. Рабыня? Этот вариант даже не рассматривался. Подопечная? Несомненно. Но ему этого мало. Им обоим этого мало.

Любовница?

Неплохо, но…

Мало!

Любовница в любой момент может изменить свои предпочтения и уйти к другому.

Только представил саму возможность и тут же едва не зарычал вслух.

Никогда!

Никогда она не уйдет к другому!

– Я желаю назвать тебя своей женой.

Потрясающие зеленые глаза округлились от искреннего изумления. Ульяна шокированно выдохнула, нервно улыбнулась, начала часто моргать, словно не в силах осознать прозвучавшее, а он все всматривался в ее душу, стараясь уловить даже малейшие нюансы возможного ответа.

Да или нет? Нет или да?

Бездна!

Кажется, она действительно не ожидала этого. Вроде рада, польщена, но в то же время недовольно хмурится. Почему?

– А… – Пальчик робко мазнул по его плечу. – Ты… Ну-у-у… – Бровки нахмурились, носик наморщился. – Как ты себе это представляешь? Я не совсем разделяю местные взгляды на институт брака. Точнее, совсем не разделяю. И поэтому…

Рука неосознанно сжалась в кулак, из горла раздалось протестующее рычание, но Ульяна возмущенно шлепнула его ладошкой по плечу.

– Тихо, не психуй! Я не договорила. Твое предложение неожиданно. Скажу честно, рассчитывала на статус официальной любовницы. Но жена… Для меня это… сильно. Мне надо подумать.

Девичий взгляд был прямым и настойчивым. Таким, словно она пыталась донести до него что-то важное. Без слов.

Но что?! Бездна!

– Тебя что-то пугает?

– Да, немного. – Ульяна натянуто улыбнулась, явно обрадовавшись верному предположению. – Пугает скорость принятого тобой решения и туманность статуса. Не злись на отказ, просто… Черт!

Нервничающая красавица запустила пальцы в волосы, взлохматила свою огненную шевелюру и протяжно простонала, чем позабавила и одновременно озадачила. Сама непосредственность. Но в чем действительно дело?

– Ладно! – эмоционально всплеснула руками Уля, решившись. – Хочу услышать все, что ты хочешь от своей жены. Все, что ей будет дозволено. Все, чем она будет обязана заниматься, и какие будут запреты. Только после этого я точно скажу, готова ли я принять твое предложение и в чем-то себя ограничить. Согласен?

Вообще-то… нет.

Но, кажется, это будет нечестно. И не только по отношению к ней, но и по отношению к ним обоим. Радует уже то, что не прозвучало категоричного отказа и она готова пойти на диалог.