Аня Сокол - Экзамен первокурсницы

– Конечно, думать о том, что он с Тиэры, проще, чем вспоминать старые байки и предполагать, что один из полуночных волков вернулся.

– Но он же коснулся стены в зале стихий. Артефакты не ошибаются. Он не с Тиэры, и он не Муньер.

– Неужели? – Жрица подняла бровь. – Напомните мне девиз этого старого рода.

– «Не хочу быть собой», – послушно повторила я, не понимая, зачем она все это рассказывает. Не понимая, кто же Крис на самом деле, потому что упрямый рыцарь мне этого так и не сказал.

– Вариант возможного перевода с языка единой Эры. Есть еще несколько, на выбор, так сказать: «не могу быть собой». Или «могу не быть собой». Или… – Она все так же внимательно смотрела, словно надеясь найти ответ на моем лице. – «Могу быть тобой». Знаете, почему их боялись не только жрицы, но и все остальные?

Я не ответила. Ненавидеть их могли по сотне причин, от богатства до цвета волос, как ненавидели нас.

– Потому что они могли менять тело. Ненадолго могли становиться кем-то другим. Представляете, живет какой-нибудь Джек и не тужит. А потом вдруг встречает Муньера, и тот… как бы это сказать… берет поносить его тело, всего на пять минут, как костюм в лавке проката. Но на эти пять минут пришелец получает над телом полную власть. Он может убить, украсть, выйти в гостиную в неглиже, спрыгнуть с крыши. Говорили: «Не зли Муньера, иначе он встанет на твое место». Девы, как же их ненавидели! Как боялись! Даже старые книги пропитаны этой ненавистью. – Аннабэль внимательно посмотрела на меня. – Ну почему же вы все еще молчите? А где крики, что это невозможно? Где уверения, что я сошла с ума?

Я пошатнулась и в панике схватилась за спинку кровати. Я не могла ответить, не могла кричать. Меня испугали не ее слова, меня напугали собственные воспоминания, что отдавались в такт ударам молоточков в висках, и голос, раз за разом повторявший: «Тень демона. Тень демона…»

И еще вопрос, который задала я сама: «Крис, ты демон?»

– Богини защищают наши разумы от вторжения… – начала отвечать я, но серая жрица перебила:

– Расскажите это тем, кто имел счастье познакомиться с полуночными волками поближе. Не все из них были опасны, отнюдь нет. К примеру, верховная Гвиневер совершенно не обладала силой рода. Это как с магией: ребенок со способностями появляется раз в пятьдесят лет, но… Их все равно боялись, особенно жрицы. Род был истреблен. И забыт. А зря.

– И вы думаете, что Крис… что он Муньер, который вселился… или что там происходит… в тело Оуэна? Что он вынул настоящего барона, как вынимают жемчуг из резной шкатулки, и заменил собой, как аквамарином? Вы в архиве пересидели? Попросите у государя отпуск и езжайте к морю!

– Снова грубите, Ивидель? – совсем не обиделась на мою подначку баронесса. – Может, я и пересидела в архиве, но как-то уж очень все сходится. «Муньер в теле Оуэна» – звучит как бред, но многое объясняет. Например, охлаждение старого барона к сыну, стену в зале стихий, сумасшествие Элизы…

– Вы сказали, герцоги Сьерра могли занимать тело на несколько минут, так? А Крис, сколько я его знаю, такой. И еще. – Я выпрямилась. – Он точно не маг, а вы сами сказали, что не все из них были опасны для жриц, а только те, что обладали силой. Вы сами себе противоречите.

– Я не специалист по Муньерам. – Жрица дернула плечом. – Может, его настоящее тело мертво? А может, мертв настоящий барон…

– То есть вы ничего не знаете. Лишь рассказываете сказки.

– Да, – печально ответила Аннабэль. – Но эти сказки лучше, чем то, в чем уверены остальные. Муньеры жили на Аэре, только на Аэре, и ни один из них не остался по ту сторону Разлома.

– Тогда почему вы говорите это мне? Скажите остальным! Скажите, что он не с Тиэры. Может, ваша Элиза успокоится и расскажет что-то еще…

– Элиза час назад умерла. Взяла нож для писем и решила вырезать картинки из своей головы. Повторяла, что их слишком много, что она не может этого вынести. – Жрица подошла к окну, а я продолжала стоять у кровати. Сердце билось как сумасшедшее. Краем глаза я видела собственное отражение в зеркале – тоненькую, растрепанную, дрожащую девушку. – А рассказываю я это потому, что все вертится вокруг вас. Все началось с вас. Я не хочу вас обвинять, но…

– Но обвиняете. – Я помассировала виски. – Как с самого первого дня обвиняли Криса. Допустим, он Муньер…

– Вот именно, допустим. – Она вздохнула и с кривой усмешкой продолжила: – Вряд ли кто-то станет разбираться. Но если и станет, вряд ли барон доживет до этого счастливого мига. – Баронесса замолчала, а потом вдруг попросила: – Помогите мне, Ивидель. Помогите понять, что происходит. Вспомните, с чего все началось. Каждую деталь, мелочь, разговор, слово, ощущение, предчувствие – что угодно.