Елена Славная: Неправильная

— Не будем об этом! — резче, чем требовалось, попросила я.

— Извините, леди Александрин, но не стоит быть настолько изнеженной девицей, — упрекнула она меня.

— Ох, Вева, я сама не понимаю, что со мной! Еще пару месяцев назад я смеялась вместе с Астором над тем, как девицы пытались вручить ему в руки свои груди на предмет их болезненности, а сейчас такая злость берет.

— Пару месяцев, говорите, — задумчиво протянула Вева. — Простите леди, но когда у вас в последний раз были недомогания по-женски?

Вспоминая, я инстинктивно положила руку на свой живот. У Вевы мой жест вызвал улыбку. Определенно, недомогания были давно. И естественно, я понимала, что это значит.

Одновременно с радостью пришел страх. А как Астор к этому отнесется?

Но я не успела высказать свои сомнения вслух. Ругаясь, через портал ввалился в комнату сам будущий отец.

— Идиотки… — закончил он, потому что увидел нас, сидящих за столиком.

Я сразу же убрала руку с живота.

— Как погулял, милый? — с волнением спросила я, отмечая и потрепанный вид Астора, и доказательство его желания к кому-то.

— Отвратительно, — со злостью ответил он и ушел в купальню.

С мольбой взглянула на Веву. Как мне реагировать на это?

— Не делайте того, о чем можете пожалеть, — проговорила она, убирая со стола. — Ведь он пришел сюда, а не остался где-то.

Тоже правда. Но мне было так паршиво!

В дверь постучали. Вева открыла и тут же вышла в коридор. Оттуда послышались крики с истеричными нотами. А потом все резко стихло. Но Вева не вернулась.

Хотела выглянуть туда сама, но Астор уже покинул купальню. Дверь в спальню была открыта, и я отлично слышала, как он одевался, а потом чем-то зашуршал, что-то бросил на пол. Вновь порылся в вещах.

Вышел в гостиную. И мне надо бы что-то сказать, а все слова вылетели из головы. Хотелось плакать, и все.

— Александрин, я, конечно, пообещал тебе однажды, — несмело произнес он, а я отвернулась, чтобы скрыть скользнувшую по щеке слезу. — Посмотри на меня, — мягко, но требовательно.

Я лишь неопределенно мотнула головой.

— Прости, но нам надо пожениться, — наконец, выдал он.

— Зачем? — все же всхлипнула.

— Я знаю, ты ценишь свою свободу, — неправильно понял он мою реакцию, — но я не могу спокойно терпеть, когда тебя оскорбляют. А также то, что каждая считает себя достойной твоего места в моем сердце.

Астор подошел и, встав на колени, обнял мои ноги.

— Выходи за меня замуж, — тихо сказал он.

И я… я разревелась.

— Не хочешь? — с грустью спросил Астор, стирая слезы с моего лица.

— Дочку не хочу, — сама от себя не ожидая, сообщила я.

— Почему? Она была бы такой же прекрасной, как ты, — кажется, он говорил это, не задумываясь.

— А вдруг она будет такая же большая, как ты.

— А если сын, то он может быть таким же маленьким, как ты, — спорил он.

Астор продолжал обнимать мои ноги, положив на них голову.

— Попробуем? — подняв голову, спросил он.

— Уже, любимый, попробовали, — ответила с улыбкой.

Наша свадьба состоялась через день. Сразу же после большой церемонии бракосочетания короля Раймунда и уже королевы Лукинды.

Гости поспешили на банкет, и в храме Одноликого остался лишь избранный круг людей. Новобрачные так же были среди них.

Астор, осознав, что я жду ребенка, тут же провел полную диагностику моего организма, несмотря на все сопротивления. И он пошел даже дальше, приведя в наши апартаменты герцога-целителя.

Но никто из них не мог совладать с моими эмоциями. Казалось, что я плакала по любому поводу, будь он плохим или хорошим.

И вот, стоя у алтаря, я снова лила слезы.

Но ведь плакать от счастья — хорошо?

Конец